Олег Качалов - Чернокнижники

– Интересные же были у него девушки. И куда они эти брошки цепляли, – пробормотала я, выбирая наиболее нейтральную и блёклую заколку для волос в виде серебряной ящерки.

– Ага, интересный дом, – объявил Андрей, входя в мою комнату и внимательно разглядывая нижнее бельё (видимо, он тоже сделал вывод о нашем старшем кузене). – Тут стены полые. А значит, есть секретные ходы. Я читал…

– Скажи мне, в какой книге ты читал о тайных ходах? – поинтересовалась я.

– «Всё, что вам нужно знать о скрытых комнатах и туннелях», – пояснил он.

Выйдя из спальни и спустившись на первый этаж, мы невольно начали двигаться тише, чтобы подольше послушать разговор кузенов, доносившийся из кухни.

– Она тебя заметила? – немного более эмоционально, чем обычно спросил Пётр.

– Нет. Всё нормально, – спокойно ответил Эдик. – Она идёт не спеша, всё время отвлекается. Я думаю, это хорошо.

– Ничего хорошего. Она идёт к нам! – раздражённо ответил ему брат.

– Обычно это хорошо, – заметил Эдик.

– Но не с ними! Мы должны… – он запнулся, а затем вздохнул. – Сам понимаешь, время тикает.

Они совершенно не походили на ту парочку, что встретила нас вчера. Собранные, мирно беседующие между собой, они казались более человечными, чем вчерашние псих и лишённый каких-либо эмоций робот.

– Может, я один? – предложил Эд.

– Нет, лучше я.

– Шутишь?

– Нет, Серый мне не подчиняется, так что тебе лучше… – он замолчал на полуслове, а затем произнёс уже громко: – Доброе утро!

Войдя в кухню, мы увидели Петра, стоящего у плиты. Он жарил оладьи и параллельно готовил какой-то салат. Эдик, развалившись на одном стуле и закинув ноги на второй, попивал молоко и объедался колбасой с хлебом.

– Как спалось? – бросил младший из кузенов.

– У вас что-то жужжало всю ночь, – пожаловалась я.

– И стучало, – добавил Андрюша, широко зевая.

Дверь на кухню, которую мы за собой закрыли, вновь распахнулась. Братья переглянулись, а затем, пожав плечами, напомнили, что дом старый и, быть может, здесь есть осиное гнездо.

– Я хотела с вами серьёзно поговорить, – молвила я, присаживаясь и разглядывая обнажённый торс Эдика. Рельефными мускулами он явно гордился и не просто так проигнорировал сегодня футболку. От него пахло потом, будто он только что вернулся с пробежки. Подобный запах был мне, как ни странно, милее лёгкого, дурманящего сознание парфюма старшего кузена.

– Хорошо, но прошу вас, ешьте. Я приготовил диетический салат и заправил его моим фирменным соусом. А так же оладьи по моему фирменному рецепту, – Пётр поставил на стол еду, от вида которой Эдик сморщил нос.

– Лучше бы колбасы им нарезал.

– То, что ты себе портишь желудок, не значит, что они будут поступать так же, – повар мило улыбнулся Андрюше и начал накрывать стол на троих. После нехитрых манипуляций он сел рядом и, положив себе салат, начал его аккуратно есть.

– Зачем здесь столько ножей и вилок? – уточнила я.

– Для мяса, для десерта, для рыбы… – начал перечислять Эд. – Но ты не парься и ешь руками, у Петра бзик. Он, вообще, предпочитает трапезничать в ресторанах или заказывать еду на дом. Нет чтобы нормальной твердокопчёной колбасой питаться… – кузен притворно вздохнул и картинно закатил глаза.

– О чём ты хотела поговорить? – Пётр вытер губы салфеткой и налил себе газированной воды.

– Я хочу, чтобы вы отвечали на все наши вопросы, а не только на те, на которые посчитаете нужным!

– Резонно, – кивнул старший кузен, вновь превратившись в лишённого эмоций робота. – Но как ты поймёшь, правду ли мы тебе сказали?

– А почему вы не говорите правду? Почему гробы наших родителей были закрыты? Почему нас с Андреем не пригласили на опознание?

– Правду нужно заслужить, – взяв нож, Петр начал намазывать масло на поджаренный тост. – Но насчёт трупов объясню, если ты сама не догадалась. Хотя, может быть, Андрей сделает это лучше? Есть предположения?

Мой братец, явно не привыкший, что его мнением кто-то интересуется, вначале замялся, но затем расслабился и заговорил:

– Вероятно, их сильно растерзали волки, и поэтому гробы были закрыты. А на опознание пригласили их начальника или друга, а не несовершеннолетних детей.

– Великолепный ответ! – восхитился Пётр и даже подлил свежевыжатого апельсинового сока этому ботанику.

– Но нам не дали с ними попрощаться. Когда я попросила открыть гробы, мне отказали.

– Может, тебя пожалели? – улыбнулся Эд, который теперь обжирался мороженым и листал какую-то информацию в телефоне. – Трупы были и вправду мерзкие.