Вячеслав Антонцев - Одна капля в море жизни

Ярослав отбросил омерзительную бесполезную тушу и предпринял попытку встать. Сказать по правде, получилось у него это не сразу: нога почти полностью увязла в тине. Однако спустя несколько попыток у него всё же получилось, хотя он, судя по всему, всё же умудрился её подвернуть. Вполне возможно, что он подвернул её и раньше, просто во время битвы не счёл этот факт достойным внимания. Весь вымотанный, грязный, немного дрожащий воин слегка перевёл дух и огляделся.

Перед его взором предстала довольно безрадостная картина: в болотах повсеместно лежали тела поверженных трупов вперемешку с ещё недавно живыми людьми, руки и ноги беспорядочно торчали и выглядывали наружу, многие тела уже начали погружаться в грязь. Ярослав, переводя дыхание и успокаивая бешено стучащее сердце, попытался подсчитать оставшихся. Многих не хватало. Когда они выдвигались из аванпоста, в их отряде было около сорока человек. Сейчас же он мог бегло сосчитать от силы до двадцати смертельно уставших воинов, некоторые из которых, как и он сам, только-только закончили битву. Солнце лениво садилось, и постепенно его редкие лучи всё меньше разгоняли мутновато-коричневую тьму, вселяя смутное тревожное чувство ожидания чего-то непонятного, неотвратимого и окончательного. Где-то метрах в пятидесяти добивали последнего мертвеца.

В неясном, зыбком свете угасающего дня Ярослав вдруг увидел, что постепенно воины собираются в одну кучку. Он поспешил туда, куда стягивались все оставшиеся на ногах. Промокший, грязный мужик с суровым видом и большим правым неподвижным глазом, вытаращенным словно в вечном испуге, стоял посередине и что-то грозно кричал. Слова разобрать было трудно.

– Хвала Императору, – с облегчением подумал Ярослав, – он жив!

Практически все уже обступили Одноглазого и внимательно слушали. Вид у всех был, скажем прямо, не самый опрятный: испачканные, все в грязи, с порванными одеждами и с ещё не перевязанными ранами, с сурово-торжествующими лицами стояли они, наперекор судьбе, возвышаясь над полем павших, словно мрачные скалы, пережившие все грозы и штормы.

– Павел, Эдвард! Обыщите все тела, помогите раненым, если они не могут встать, – громко сказал Одноглазый, широко расставив ноги и внимательно изучая всех присутствующих правым глазом. Создавалось ощущение, будто бы он ни капли не устал, хотя вся одежда у него была порвана, местами виднелась потускневшая от времени кольчуга.

– Павших же… – он немного помедлил, – хоронить не будем. Тихо всем! – сердито рявкнул Одноглазый в ответ на перешёптывание, – Да, я всё знаю, это не в наших обычаях. Но… Тихо, я сказал! – на этот раз он гаркнул так резко, что все вздрогнули и мигом присмирели. Такое за ним иногда водилось.

– Да, не в наших обычаях. Но до захода солнца нам нужно успеть отсюда убраться, если вы не хотите превратиться в кровавый фарш. Все мечи у мертвых надо забрать. Приступать!

Возразить было нечего. Каждый из них прекрасно осознавал, что Одноглазый прав. Им пришлось весь день, с самого утра догонять убегающих мертвецов, прежде чем завязать кровавую битву до наступления сумерек… Вполне логично, что им следовало уходить отсюда как можно скорее, и причём желательно было не допускать попадания в лапы врага относительно нового, казённого Имперского оружия.

Павел тем временем склонился над чьим-то телом, Эдуард помогал другому выбраться из болотной западни. Остальные стали стаскивать мечи поверженных бойцов, мысленно провожая боевых товарищей в последний путь. Как выяснилось, сегодня они потеряли девятерых воинов. Это была трудная битва.

Обратная дорога оказалась куда более терниста и длительна, чем они рассчитывали. Шли молча, стараясь не нарушать придавившей тишины. Двое-трое сильно раненных товарищей тормозили весь отряд, но бросать их здесь было нельзя. Выйти из Мглистых Болот им удалось только к ночи. Им повезло: на обратном пути они не наткнулись ни на одного мертвеца, хотя обычно те оживают под покровом темноты. Ближе к середине ночи, уже далеко после захода Солнца, они наконец-то заприметили вдалеке слабые, еле заметные огоньки сторожевых башен. Дошли!

А впереди им предстояло ещё немало трудных битв, немало потерь. Сегодня они потеряли значительную часть отряда, но кто знает, что будет завтра? Сколько ещё товарищей ляжет в бесконечной мясорубке против безжизненных тел, способных только убивать и ненавидеть? Кто падёт следующим под гнётом невыносимой, каждодневной борьбы? Только неумолимое течение времени способно ответить на эти вопросы. И то далеко не всем.