Роман Дингер - Пёс ниоткуда

Большой камень, от которого я обычно начинал поиски, завибрировал, когда я коснулся его ладонью. Нарисовав на нем пальцем два символа Дороги, коснулся его посохом и закрыл глаза, когда нахлынуло. И перед внутренним зрением открылись тысячи и тысячи нитей дорог, светящихся, переплетающихся, зовущих…

Я опустился на землю, не открывая глаз, и принялся перебирать нити.

Не сухой мир?

Тогда возьму мир дождей и рек, сплету его вместе с миром, в котором редко светит свет с неба, давая жизнь живым. Нить еле заметно дрогнула и свилась в клубок, вобрав в себя все воспоминания дождей. Вспыхнула синеватым светом, отпечатавшись в голове, и открылась изогнутой лентой. Я добавил мысленно травы, растущие по берегам рек. Ракушки, которые выбрасывает мелкой волной, и камни, зеленоватые, блестящие, которые находятся во всех реках. В тех, что наполняются паводком в дни ненастья. Когда хлещут дожди, и ветер гонит по реке мелкую, зыбкую рябь. Вспомнил и добавил быстрых рыб, идущих по реке вверх, чтобы метать икру. Мелких водных ящериц, которые не спеша следуют по мелководью вслед за рыбой, чтобы поедать ее икру. Круглоголовых птиц, с широким коротким клювом, острым, как нож, которые охотились на ящериц, нападая на них сверху. Вспомнил крупных птиц, которые охотятся на круглоголовых птиц, отбирая их добычу, а то и забирая их жизнь. Вспомнил небольших каменных зверьков, что так быстро перебираются по скалам, разоряя гнезда хищных птиц, забирая птенцов. И вспомнил быстрых, как взмах ресниц, волков, охотящихся на зверьков и птиц. Волки беспощадны. Они взбираются по скалам вслед за зверьками, ломая тонкие и мелкие кустарники, усыпанные красноватой ягодой, которая от легкого прикосновения осыпается в реки, кормя рыб.

А частые дожди смывают следы пребывания ящериц, птиц, зверей в реку, чтобы унести и хранить… И все возвращается по кругу, замыкая ожерелье природы.

Не очень опасный мир?

Я сплету вместе мир безжалостной Черной пустыни и мягкого климата Лесного мира. Нить, безжизненная и серая, вдруг ожила, нащупывая черную, отблескивающую матовым, нить. Нашла ее, тронула и застыла. Но, повинуясь моему желанию, осторожно скользнула вдоль нее, наливаясь ее матовостью и сверкнув светло-зеленым. Сплелась с черной воедино и раскрылась широкой лентой дороги.

Я вспомнил и добавил запах леса, с черными листьями, жадно собирающими редкое тепло. Вспомнил толстые жадные корни и оживил их, заставив затвердеть самые кончики, которые теперь могли вгрызаться в каменную почву. Добавил жизни засохшим ветвям большого кустарника, увитого колючками. И, чуть подправив воспоминание, добавил ожидание грозы, когда с неба идет желтый сверкающий дождь, питая деревья и кустарники. Трава тоже жадно тянется к дождю, стараясь дотянуться из-под деревьев. Немного силы траве добавлю…

В лесах, редких, растущих по склонам горам, охотятся длинноногие хищные собаки. Они загоняют оленей, с мощными копытами, способными пробить голову собаки. Но неутомимы те собаки, нападающие по двое-трое…

Вслед за ними ползут огромные, длинные змеи, способные убить и собаку и оленя. У змей маленькая голова, острая, с носом, покрытом чешуей, словно откованной из металла. Змея бьет носом, потом поедает жертву. Я добавил запах крови и азарта, когда дух охоты затмевает все остальные инстинкты. Вспомнил и мысленно увидел птиц, больших, вертких, парящих над миром, которые охотятся на змея, ловко выискивая их среди черной листвы. И все возвращается на круги свои…

Я вспомнил все это. Перемешал в памяти, сплетая нити мира дождей и мира лесов и пустыни. Позволил сплестись нитям, так же разрешая смешаться существам, соединив их по силе их, по весу и инстинктам…

Посох дрогнул и упал, задев меня по руке вскользь. Все. Я хлопнул ладонями, разметав ненужные нити других дорог, соединил получившийся свет из нескольких отобранных нитей, и сложил в клубок, ровно, виток к витку, внимательно запомнив цвет и запахи. Потом я встал, осторожно повертел светящийся клубок, проверяя, чтобы нити были ровными, и толкнул его вперед, перед собой, в открывшийся портал. Клубок мягко покатился вперед, покачиваясь и распуская ленту, ложащуюся под моими ногами. Подхватив посох, я шагнул в портал, идя ровно по нити, которая извивалась, расплетаясь, но оставалась такой же ровной и упругой.

И, когда впереди, перед самым выходом, портал мягко замерцал, обозначая конец дороги, я перехватил посох поудобнее, глубоко вздохнул. И шагнул вперед, закрыв глаза.