Артур Раин - Город тысячи зеркал 2. Фалькон

– Благодаря видению… Никакой моей заслуги во всем этом, похоже, не было… Последователем?

– Последователем полночных фрей. Тех, кто искал их знаний и поклонялся им, – пояснила Фел. – О них тоже не было слышно так давно, что казалось, будто они исчезли совсем… Тебе будет о чем рассказать фатум-лордам.

– Странно, – задумчиво сказал Элемрос. – Раньше я бы обязательно спросил, кто они такие, но сейчас словно знаю, что ответ на этот вопрос я получу в свое время, а значит и спрашивать не стоит.

Фел ухмыльнулась.

– Изначальный лес влияет на многое. На логичность суждений в том числе.

После этого они ненадолго замолчали.

– Я не спрашиваю, в порядке ли ты, – разумеется молчание прервала Фелисия, – так как знаю, что в порядке. Здесь в лесу каждый испытывает только правильные чувства.

– Верно, – задумчиво сказал Элемрос, осматривая теперь уже себя. – По дороге сюда я вроде как очистился от всей грязи, что была внутри… и как я вижу, еще и одежда моя постиралась по дороге.

Фел рассмеялась.

– Одежда тоже пришла в свое изначальное состояние. Такое, в котором она была сразу же после создания. Хорошо, что неведомый дух этого места щадит нашу скромность и не приводит одежку в самое-самое изначальное состояние. А то большинство появлялось бы тут преимущественно голыми и в ворохе синтетических волокон.

Элемрос рассмеялся.

– Ну а где все же знаменитый город тысячи зеркал? – спросил он. – Пора бы уже на него взглянуть.

«Это точно, – наверняка подумали и вы тоже, если читали первую книгу».

– Для начала надо из лесу выйти, – сказала Фелисия, помогла Элемросу подняться и направилась к краю поляны. – Пошли за мной. С ткотом не заблудишься.

Дорога через лес не заняла много времени. Элемрос шел за Фелисией, вертя головой по сторонам. Лес был смешанный. Даже чересчур, я бы сказал смешанный. Помимо кленов, здесь попадались всевозможные деревья, причем те, что в нашем мире рядом друг с другом встречаются разве что в ботаническом саду. Не поверите, но сразу же за несколькими кленами началась вдруг бамбуковая роща, закончившаяся одинокой пальмой, стоявшей на чем-то вроде песочного островка. Живность в лесу была под стать деревьям. Дятел долбил сосновое дерево под аккомпанемент обезьяньих криков, а повернув голову налево, Элемрос повстречался взглядом с мирно жующей эвкалипт коалой.

– Экая дичь, – пробормотал Элемрос, перешагивая через лениво ползущего по сосновым иголкам питона.

– Здорово, правда, – восторженно сказала Фел, делая пируэт.

– Прямо как сон, – согласился Элемрос. – Но нет того ощущения, что скоро проснешься… да и желания просыпаться тоже никакого нет.

Фелисия ухмыльнулась и показала рукой на просвет между двумя гигантскими серыми валунами, невесть как попавшими в этот удивительный лес.

– Видишь синеву? Это река Саргос. Держу пари, он нас уже ждет.

– Кто он, – спросил Элемрос, спотыкаясь о дубовый корень.

– Его зовут Ламбриль, – сказал Фел. – Он либо перевезет нас в город тысячи зеркал, либо убьет.

Первая встреча с Ламбрилем… Когда потом Элемрос вспоминал ее, он видел лицо этого человека так же отчетливо, словно они расстались пять минут назад. Он никогда не спрашивал, как с этим обстоят дела у других, кто тоже видел Ламбриля, но почему-то был уверен, что и они тоже никогда не забывали это лицо. Возможно, таково было свойство Изначального леса, в котором Ламбриль проводил большую часть своего времени в Ваа Лимор, а может быть это было его персональное свойство. Кто знает? Все, кто когда-нибудь читал книги об эльфах, в традиционном светлом, таинственном и несколько потустороннем понимании, все, кто представлял себе, как выглядят эльфы, точно знают, что с этими описаниями у Ламбриля нет вообще ничего общего. За исключением одной вещи, но об этом потом. Тем не менее исходящий от него свет ощущался совершенно явственно, как чувствуешь тепло солнечного луча на лице, даже если еще не совсем проснулся и глаза твои закрыты. Элемрос увидел Ламбриля стоящим спиной в довольно-таки потрепанной лодке, с ржавыми уключинами и изрядно выщербленным веслом, лежащим наполовину в воде. Элемрос рассмотрел короткие, едва доходящие до плеч черные волосы, меняющие цвет, стоило лишь солнцу коснуться их. В тот же самый миг они приобретали цвет черного шоколада. Ламбриль был одет в легкие летние брюки, скорее даже штаны, бежевого цвета, едва доходящие до щиколоток и такую же просторную рубаху, перехваченную простым кожаным ремешком. А потом он обернулся. И первое, что бросилось в глаза Элемросу – это возмутительная, неприличная и я бы сказал вызывающая молодость того, кто мог, по словам Фел, приговорить его к смерти. Глядя в это юное лицо, со смешливыми и едва заметными морщинками вокруг веселых синих глаз, никоим образом нельзя было заподозрить, что перед тобой чрезвычайно опасное существо. Если бы не предупреждение Фелисии, Элемрос, как и кто-то другой, никогда в жизни бы не подумал, что от этого человека может исходить угроза. Лишь смутно что-то такое заподозрил бы, впервые встретившись взглядом с Ламбрилем. В глазах перевозчика не было ничего особенного: радужки, белки, почти невидимые сосуды… но вот зрачки… Они были абсолютно черными. Но не обычно черными, не тот это был цвет, что можно увидеть где угодно. Представьте себе сингулярность, объект настолько тяжелый, что притягивает даже свет. Притягивает, чтобы никогда больше не отпускать. Возможно описание получилось несколько пугающим, да и слова Фел продолжали звучать в ушах, однако никакого страха Элемрос почему-то не испытал. Возможно, на секунду, на долю секунды, но потом Ламбриль заговорил: