Эдда Мидгард - О чем поют камни. Земля

Три недели Сивилла выхаживала Синхараа в своем тайном подвале, лечила ее отварами, мазями, читала ей письма, что приносили в таверну каждый раз разные персонажи. Фавнессе подумалось, что это невозможно, чтобы в тайну одной птхараа были посвящены столько разных жителей, чтобы все они ей писали или передавали письма через разных посыльных. Она поделилась своим беспокойством с мужем, но он усмехнулся в ответ: – Все возможно, милая, все возможно. Особенно, если это все не разные “жители”, как ты выразилась, а один. Вернее одна. Думаю, она женщина. И уверен, что она – метаморф.

Метаморфы всегда были главной загадкой АныкВанутРа. Никто не знает их численности, некоторые даже полагают, что их не существует. Еще бы! Метаморфы – это существа, которые могут принимать любой облик от кресла до кентавра, и могут существовать так сколько угодно. Поговаривают, что Великий Император укрепил свою власть с помощью завербованных метаморфов, которые проникали шпионами во вражеские ряды оппозиции на заре его правления.

Все письма были о сыне Синхараа – юном белобрысом оборотне, который передавал привет своей маме и рисовал ей рисунки. Автор описывала забавные случаи, которые происходили с этим восьмилетним ребенком, и эти строки лечили от боли лучше мазей и отваров.

Когда Сивилла уходила наверх, птхараа сгребала все письма к себе, прижимала к груди и тихо шептала: “О святые Хараа! Молю вас всем сердцем! Пусть нам повезет! Помогите нам прыгнуть в другой мир, этот желанный мир людей! Помогите нам прыгнуть и выжить там! Помогите мне, острохвостой птхараа по имени Синхараа, моему мальчику-вервольфу по имени Томак и моей любимой подруге-метаморфу по имени Рымза”.

Кузякина ехала на заднем сидении большой серебристой ауди А8 и никак не могла сделать серьезный вид. Рядом с ней сидел Иосиф Лейбович, а впереди на пассажирском сидении напряженно молчал обладатель красивого зада и татуировки, ее начальник, а по совместительству большой белый волк – Антон Сергеевич Томак. Все как в кино. Даже еще лучше. Ну если, конечно, не съедят. А если и съедят, все равно, все подружки умрут от зависти.

Они подъехали к высокому жилому дому в конце Ленинского проспекта и вышли из машины.

– Антон Сергеевич, а где же офисы? Я думала мы на переговоры поехали.

“Да конечно, нужна ты мне на переговорах” – подумал Томак, а вслух сказал:

– Мы приехали в гости к одной очень хорошей женщине. Нам надо с ней переговорить. Вот тебе и переговоры.

Квартиру для Антона арендовала компания. Это был большой пентхаус на 23 этаже. Ленка таких больших квартир и не видела никогда.

– Проходите сюда, я в своей комнате, – послышался откуда-то женский голос. Томак показал Лене пальцем на дальнюю приоткрытую дверь.

– Идите, Лена, Вас ждут.

Лена побрела в сторону комнаты. Надо сказать, что смелости как-то поубавилось. Какая-то квартира, какая-то “хорошая женщина” и она – Лена – идет туда одна. Бежать все равно некуда, так что надо идти. Главное, не есть и не пить ничего у них. А то она-то знает всякие страшные истории про опаивание, мамка рассказывала. Вообще, конечно, к маме сейчас хотелось неистово.

Лена постучалась в приоткрытую дверь, поинтересовалась можно ли, и вошла.

В комнате на полу в подушках и одеялах восседала цыганка не старше 30 лет. Шикарные черные волосы, повязанные красным с золотом платком, в носу серьга, глаза огромные, красивые. Все руки увешаны золотыми браслетами, пальцы в перстнях. Все это переливалось, горело и завораживало. Цыганка сидела за низким столом и курила трубку.

– Заходи, красавица, не бойся, не кусаюсь, – негромким голосом произнесла женщина.

Лена подошла к столу и уселась напротив цыганки. Вблизи квартирантка уже не казалась такой красивой. Кожа ее напоминала змеиную чешую. Лене было не понятно, то ли это ожог такой, то ли разновидность аллергии. Как ни старалась Кузякина не пялиться, все равно сидела и разглядывала женщину, открыв рот.

– Ну что, красавица, можешь называть меня Джофранка. На цыганском языке это означает “свободная”. А ты – Лена Кузякина?

– Ой, и правда. Это вам духи сказали? – удивилась Леночка.

– Это мне Томак сказал по телефону, – ответила цыганка и пыхнула трубкой. Запах дыма был очень тяжелым, но приятным. – Погадать тебе, милая? Давай ладошки.

Леночка немного помялась, но руки протянула. Джофранка взяла ее своими ледяными руками, запрокинула голову и закрыла глаза. Какое-то время она так и сидела, потом отпустила руки девушки и громко крикнула: “Можете войти”. Ленка даже подпрыгнула от неожиданности. В комнате немедленно появились Кац и Антон. Цыганка затянулась трубкой, выпустила дым и открыла глаза. На Лену сквозь дым глядели два огромных змеиных глаза.