Дем Михайлов - Ведомости Бульквариуса – 2

Взявшись за рукояти тележки и без натуги перевернув ее, я, удерживая транспортное средство в равновесии, подкатил ее к подмастерью и широко улыбнулся:

– Доброго и славного дня, мастер!

– О… я не мастер! – поспешно и чуть испуганно замахал руками парень. – Я только учусь… да и то… не шибко получается.

– Уверен, ты станешь очень умелым и знаменитым мастером!

– Как красиво ты сказал, чужеземец, прости, не знаю твоего имени, – парень расцвел в обрадованной улыбке. – Как красиво ты сказал…

– Мое имя Бульк. А твое?

– Я Дуль-Мирл!

– Рад знакомству, Дуль-Мирл.

Поздравляем!

+1 доброжелательности к отношениям с подмастерьем фургонщика Дуль-Мирлом!

Текущий уровень доброжелательности с подмастерьем Дуль-Мирл: +1.

– Могу ли я тебе чем-нибудь помочь, славный чужеземец Бульк? – взгляд парня сполз на крепкую, но неказистую тележку.

– Я хотел спросить у тебя про телегу, но… дела подождут – начал я, как запланировал, но все еще плавающая в глазах парня вселенская печаль заставила меня сбиться с пути и задать ненужный вопрос: – Позволь спросить у тебя нечто личное, Дуль-Мирл?

– Личное? У меня? Я обычный подмастерье низшего ранга. Я парень без модного слова.

– Как круто сказано, – невольно восхитился я. – А без какого модного слова?

– Оно плавает повсюду, чужеземец Бульк! Я слышу его каждый день! В светлые дни – как минимум один раз. А в пасмурные, так оно звучит десятки раз!

– И это слово?

– Перспективы. Вот чего у меня нет. Вот какое модное словцо не про меня. Я парень без перспектив.

– Ого, как сурово, – я сглотнул ставшую горькой цифровую слюну и присел на притащенную тележку. – Не поверишь, но еще недавно многие то же самое говорили обо мне. Да что другие – я сам так считал. Я был бесперспективным…

– Ух! – Дуль-Мирл с уважением покачал головой. – Ничего себе! Я такое длинное слово даже произнести не сумею. И пытаться не стану – уже чувствую, как заплетается язык и сводит губы, а ведь я даже еще не начал! Все было настолько плохо?

– Очень, – кивнул я. – Я жил без цели. Но взял себя в руки и, выбрав верный путь, пошел по нему, твердо решив не сворачивать. И пока я продолжаю шагать!

– Вот это да! Мне бы так! Но ты, наверное, парень городской, да? А я деревенщина. Или, как они любят говорить, для чего-то растягивая это слово и морща при этом лицо: прови-и-инци-и-ия… Иногда добавляют «глухая». А у нас там глухих особо и нет – разве что горшечник Пуо-Трул, но в хорошие дни и он может услыхать хорошую шутку и весело посмеяться!

– Расскажешь свою историю?

– С удовольствием! Вот это да! До этого никто не хотел услышать историю Дуль-Мирла! Ведь я никто! Спасибо тебе!

Поздравляем!

+1 доброжелательности к отношениям с подмастерьем фургонщика Дуль-Мирлом!

Текущий уровень доброжелательности с подмастерьем Дуль-Мирл: +2.

– Рассказывай, – поощрил я, усаживаясь поудобней. – Рассказывай.

Искренне рад, что парень очень молод и в буквальном смысле слова зелен. Будь он убеленным сединами стариком – история наверняка затянулась бы на часы.

Но на кой черт мне его история? Я пришел сюда совсем не для этого!

– Прежде чем начну плакаться, – для чего тебе эта тележка? Бросовая штука, сделанная одним из наших подмастерий. Она слишком тяжела, ось коротковата, ручки толстоваты, да и кривовата она, как не крути. Потому и выброшена.

– Хочу ее починить. Поставить колесо.

– Колесо на ось насадить? Это я умею. Сделать, пока рассказываю?

– Буду благодарен! – я хотел добавить «и даже заплачу», но вспомнил, что решил не тратить ни медяка на эту попытку и прикусил язык. Кивающий Дуль-Мирл не заметил моего замешательства, широким жестом указав на разбросанные вокруг колеса:

– Выбирай. Я бы сам, но еще не разбираюсь толком. А вот и моя история, чужеземец Бульк…

Пока я рыскал в поисках колеса, распугивая ленивых улиток и еще более ленивых ящериц нукку, Дуль-Мирл рассказывал. И история его оказалась до того банальной, что мне не то что зубы – даже челюсти как от оскомины свело.

Многодетная крестьянская семья. Крепкие сыновья и дочери-погодки. Все любят работать на земле, умело ее возделывая. Все переженились и повыходили замуж. Нарожали детишек, тем самым укрепив семейный клан.

Все, кроме непутевого младшенького. Ну, как всегда. Баловали, баловали и добаловались. Вырос младший никудышным, избалованным, ленивым. Ну, как ленивым – пахать дно Дуль-Мирл не хотел. Папаша долго терпеть не стал и, невзирая на слезы матери, вышиб непутевого из отчего дома. Давай, Дуль! Ищи себе занятие по душе! И пока не станешь кем-то умелым и достойным – домой не возвращайся! Нет у тебя до тех пор дома!