Алекс Анжело - Сон и Пепел

Слюна ревенантов была ядовитой, и в некоторых случаях хватало лишь царапины, чтобы погибнуть. Если вовремя не выпить противоядие.

Я отвернулась и, поспешно приблизившись к Майе, аккуратно приобняла ее за плечи, не давая обернуться.

Люций с Рафаилем отошли, о чем-то переговариваясь. Сновавшие туда-сюда люди с любопытством посматривали на Майю, но приближаться не рисковали, обходя Морана по дуге, будто опасаясь привлечь его внимание.

Я же задумалась об увиденном: обувь на ногах несчастного показалась мне знакомой – прямо на изделии, ближе к пятке, серыми, возможно, некогда белыми нитками небрежными стежками были выведены инициалы «А.Д.». А в центре ступни, сверху, был прокол со следами темной запекшейся крови.

Не знаю, как звали убитого, да и не имело это значения, куда более важным являлось то, что он был одним из тех разбойников, что напали на нас с Майей в лесу.

Но всего я насчитала четыре тела, а мужчин было пятеро. Куда подевался последний?

Стал порождением тьмы?

– Возьми. – По фигуре Рафаиля скользили трепещущие тени от факелов.

– Это мне?

– Люций просил отдать тебе. Обращайся с ним бережно. После того как связь с твоим клинком вернется, он его заберет. – Он передал мне кинжал с загнутой черной ручкой. Даэвы верили, что их оружие приносит удачу. Пусть это не меч, но даже обычные ножи редко отдавали кому-то. Но больше меня удивило другое…

– Это разумно – давать мне клинок? – даже растерялась я. Этот поступок был лишен смысла. – Я ведь могу кого-то ранить.

Моран обернулся и подошел ближе, играя отражающимся от серебристых наручей светом.

– Ну конечно, – пробормотал он – небрежно, как сущую ерунду. – Это лишь временная замена Туманному, Сара. – Уголки его губ дернулись вверх, и он добавил: – Необходимая для спокойного сна.

Когда мы шли по внутреннему двору, люди и даэвы, попадавшиеся нам навстречу, уступали Люцию дорогу, последние склоняли головы в учтивом поклоне. Несмотря на столь поздний час, многие не спали.

Происходившее вызывало чувство дежавю. Точно так же кланялись главе моего ордена – отцу Фредерика. В детстве я ему даже в глаза посмотреть не смела без позволения.

Он был строг, каждый его взгляд подавлял морально. Светло-голубые одежды, идеальная осанка, зачесанные назад волосы, отстраненное выражение лица – все это несло в себе ощущение не только угрозы, но и благородства.

Только, несмотря на это, я робела перед ним совсем по другой причине. Я ощущала отголоски непонятных мне эмоций и, лишь один раз попытавшись изучить его чувства, столкнулась со странной смесью досады, злости, раздражения и в то же время привязанности. Столько противоречий… Меня поймали с поличным прежде, чем я смогла до конца во всем разобраться.

После случившегося меня наказали – отправили в уединение на месяц, где мне пришлось медитировать все это время без возможности покинуть башню. А под конец заключения мне поручили создать ограничитель моего дара для главы ордена. Чуть позже я сотворила такой же для Фредерика с Айвен. Мы много времени проводили вместе, и им было некомфортно от того, что все их чувства для меня были как на ладони.

И преподнеся им подарок, я лишь в этом убедилась.

Вынырнув из воспоминания, я помрачнела.

В какой-то степени мне было страшно думать, что мое настоящее – уже давно минувшее прошлое. Подсознание продолжало твердить, что все это бред. Навеянный сон, что стал воспоминанием. Работа сомниума. И мне было даже стыдно, что какой-то частичкой души я действительно желала, чтобы так все и оказалось.

И это так слабовольно – пытаться оправдать реальность, отрекаясь от очевидных доказательств.

Не изменившийся облик Люция точно становился якорем среди всего остального. Колыхающиеся белые волосы, ниспадающие по спине Морана, приковывали внимание. Его локоны стали даже длиннее моих. Пепельные… Словно слой снега на черных скалах. И лишь они намекали на разницу в количестве прожитых нами лет.

Див остановился у одной из дверей.

– Это ее спальня, – произнес он, указывая на Майю. – Твоя напротив.

Все это время я несла Туманный за собой, сжимая в другой руке кинжал. Меч все еще был тяжелым, поднять его по лестнице стоило мне больших усилий.

Холодное оружие поблескивало в свете факелов.

Перед тем как Майя скрылась в своей комнате, я пообещала, что загляну к ней.

Как только завершу одно дело…

Отведенная мне спальня не представляла собой ничего особенного: кровать, тумбочка, зеркало и шкаф. Единственное, что привлекало внимание, – высокое двустворчатое окно. Оно было распахнуто, впуская внутрь холодный ночной воздух. А внизу виднелись дома и мигающие огни, освещавшие улицы между ними, которые отсюда выглядели будто светлячки.