Анна Цой - Сердце тайн. Книга пятая

На самом деле эта «погоня» была удивительным образом похожа на свадебный обряд куртов. Единственное отличие заключалось в том, что невестам там давалась невероятная фора в пятнадцать минут, за которые они могли преодолеть варговский лес почти до середины, но… чего? Какой еще лес? Голову вновь сковала боль, виски напряглись, а я сжала зубы со скрипом. Но я не остановилась, потому как для выигрыша было необходимо добежать до выхода, схватить цветок с одной из клумб, с которым нужно идти обратно, и никто тебя «засалить» не сможет. К счастью, вбежав в лабиринт и пронесясь по первым нескольким ответвлениям, я привычно вспомнила в своей голове карту и потащила смеющуюся Леди вперед.

– Не знаешь, как зовут того Лорда, что стоял рядом с Магистром? – почему-то решила спросить я, до сих пор чувствуя его взгляд на себе.

Более того, в голове вдруг возникла мысль воспользоваться методом Алисы и… я представила осуждающие взгляды деда и Тодора на мне после того, как я приведу мужчину в Мридиф, и стушевалась. Они даже Барсика рядом со мной не переносят и начинают давить на мою правильность и пытаются убрать его от меня подальше!

– Нет, Леди Вольтер, – впопыхах процедила Милли, – я его раньше не видела. Он вам понравился?

Я сдержала улыбку, не желая сбивать дыхание и показаться неискренней на её непосредственный и детский вопрос.

– Если только немного, – выдавила я.

Девушка весело и добродушно рассмеялась и с горящим взглядом выкрикнула:

– Тогда вам лучше подойти к нему, Леди Вольтер! Я не увидела брачного браслета, – она стушевалась под моим взглядом и уже тише добавила, – вы выглядите такой несчастной.

Я махнула головой, отогнав непрошенные мысли, из ниоткуда взявшиеся чувства и неосознанное желание последовать её словам. Но я упрямо преодолела пространство до выхода, дошагала до широкой клумбы, придерживая шляпку от порыва несносного весеннего ветерка, и сорвала цветок, спустившись с бордюра и вручив радостной Леди жёлтый бутон. Та в ответ хлопнула в ладоши, поблагодарила меня и, попрощавшись, умотала к стайке таких же радостных девчушек, что столпились у противоположной стороны и шептались, звонко при этом хохоча.

– Леди Вольтер! – поприветствовали они меня хором.

Я улыбнулась и махнула им рукой в ответ, а после наставительно попросила:

– Не бросайте Милли, ладно? Мы с ней пришли вдвоем, но мне уже нужно идти, а бросать её одну совсем не хочется.

Мне усердно закивали и вразнобой начали заверять, что девушка теперь под зоркими взглядами, а мне можно спокойно идти. На прощание мне помахали ладонями и пожелали всего, что вообще можно было пожелать, а потому я шла по лабиринту со спокойной душей и пониманием, что моя жизнь не такая уж и плохая, раз я смогла помочь хоть кому-то. Не себе, ну и ладно.

Стоило мне ступить во второй «коридор» после поворота, как руку схватили, вызвав у меня неоднозначный вздох и осознанное удивление.

– Вы должны мне желание, Леди Вольтер, – на меня смотрели матово-черные глаза мужчины, заставившего меня вздрогнуть тогда у входа.

Я доброжелательно улыбнулась, разглядывая его огромную, по сравнению с моей, руку, которую стоило бы отпустить, но мне вмиг стало невероятно комфортно и приятно от этого, из-за чего я не смогла себя заставить. А потому положила вторую руку на шляпку, дабы она не упала, и задрала голову так, чтобы увидеть его лицо.

– Я уже иду обратно, Лорд, – я попыталась все же достать свою ладонь, отчего мужчина поджал губы, но позволил мне сделать это.

В его глазах появилась усмешка, после чего он шагнул вслед за начавшей семенить мной и с долей иронии в голосе напомнил:

– Цветка в руке нет.

Я взглянула на и в самом деле пустую руку и хмыкнула.

– А знаете, хорошо! – я кивнула самой себе, – говорите ваше желание.

Не знаю, что именно творилось в этот момент в моей голове и сердце, но спокойствия там не было совершенно.

– Поцелуй, Лесси, – он старался идти со мной в ногу, но с разницей в росте ему приходилось шагать вразвалочку.

Я подняла бровь, оглядела его лицо без тени сомнений и совести и остановилась.

– Это противоречит правилам игры, – почему-то произнесла я, смотря в его глаза.

По какой-то причине про моральные правила мне говорить не хотелось. В моем сознании, очевидно, не было настолько «неприятных» для меня доводов. Про его произнесение моего имени вообще думать не приходилось – в сердце стало необыкновенно тепло.

– Уверена? – смешливый вопрос, от которого по телу прошли предвкушающие мурашки.