Александр Харламов - Княжья Печать

– Вы присылали письмо в Ватажку? – спросил я, стараясь немного их успокоить мирным разговором.

– Присылали,– уныло кивнул мужик. Только сейчас я заметил у него подергивающийся от постоянного стресса глаз и красные не выспавшиеся глаза. Досталось же им в последнее время, раз на первого попавшегося путника бросаются с рогатиной…

– Вот Общество и решило послать меня! – радостно объявил я.– Я – варяг!

– А я – Великий Князь!– буркнул недовольно мужик.

– Да правда!– почти крикнул я, поняв, что звучит это все глупо.

Эх…С глухим уханьем кинжал, мгновение назад висевший на поясе у мужика, оказался у него в руках, и попытался пропороть мне живот, секундой сократив расстояние между нами. Только великолепная реакция спасла меня от гибели и еще самое настоящее чудо. Тело среагировало на опасность само. Не зря меня столько лет в обители учили. Правая рука взметнулась за спину, а левая уже перехватила толстую кисть хозяина постоялого двора, попытавшегося меня уколоть. Я дернул ее, что было сил вниз, а потом в сторону, меняя резко направление. От чего мужик взвыл, теряя равновесие. Плавно выскочившая из ножен сабля ледяным острием коснулась поросшего волосами кадыка.

– Варяг!– признали меня.

– Варяг!– женщина расплакалась, и я был вынужден отпустить неудачливого рубаку, упавшего на землю, потирая вывернутую кисть.

– И, правда, варяг…– буркнул он, отряхиваясь.

– Я ж серебра коснулся?– удивился я, пряча обратно свою саблю.– Какая же нежить металл этот любит?

– Ох, паря, какой только нежити мы последнее время не навидались…– со вздохом произнес хозяин постоялого двора, приглашая меня внутрь избы.

– Все началось неделю назад…– начал свой рассказ Кирилл, когда мы уселись в просторной и уютной светлице, где в углу горел мягким теплым огнем огромный камин с потрескивающими дровами, а по углам комнаты висели медленно тлеющие факелы. Хозяйка Анна на скорую руку приготовила нам обед, состоящий из запеченной рыбы и груды овощей, многие из которых я не то что не видел, но и не пробовал. Здесь были и розовые малосольные огурцы и черная кижанская капуста в маринаде, и даже редкий гриб пуховик, имеющий нежный, почти неотличимый вкус свинины. Хлеб домашнего изготовления радовал поджаренной корочкой и сумасшедшим ароматом, а легкое вино из красных сортов винограда заставляло меня жадно глотать слюнки. Все это было щедро выставлено на стол, что заставило меня переменить мнение о платежеспособности новых клиентов. Паренек сидел неподалеку, делая вид, что играет какими-то выструганными из дуба богатырями, напряженно прислушиваясь к разговору взрослых, а жена вообще скрылась где-то в кладовой, но я своим чутким слухом слышал ее напряженное дыхание, доносящиеся из темноты соседней комнаты. Она, несомненно, стояла под дверью, подслушивая. Ну и пусть! В конце концов, не я сам сюда напросился. Они позвали! Так что пусть рассказывают.

– Встаю я, значит, утром, на двор по ветру сходить, смотрю, трава у Тракта, как седая за ночь стала. Сначала думал иней, а потом, глядь, а камни вокруг потрескались, будто изломал их великан какой своей могучей рукой в крошево мелкое…Испугался значит…В дом забегаю, меч хватать. Жена испуганная сидит, трясет ее, будто в лихоманке какой, ребенок плачет…

Паренек с неудовольствием посмотрел на своего отца. Ему-то уж точно казалось, что рассказывать об этом совсем необязательно, тем более воину, варягу, пришедшему из Обители им на помощь.

– Бросился я к окну, а там чудо по огороду ползет удивительное. Хвост змеиный, голова куриное, а тело жабы!

– Василиск!– кивнул понятливо я.

– Ползет он, значит, по огороду, а вокруг него трава жухнет и словно инеем покрывается…Ну я и струхнул немного! Не стал махать мечом. Отпустил чудище!– потупив глаза, пояснил хозяин постоялого двора.

– Правильно сделали!– похвалил я его.– Иначе превратились бы в камень и никто бы вам помочь не смог! Эта тварь может обратить любого…

– С тех пор зачах наш трактир. Все меньше и меньше людей стало появляться в наших местах. Дурная слава пошла про них. В Киж,– он кивнул на окно, где через слюдяные окна смутно угадывались силуэты башенок столицы княжества,– теперь стараются ездить другой дорогой, через Кельские Болота, а мне остается только лишь пытаться выжить, да семью кормить! Вот я к вам в обитель голубя-то и послал…Вдруг чем старец поможет!

Ну Дед…Первая охота и сразу на василиска. Их в нашей Обители считали одними из самых опасных нелюдей, брали за их убийство двойную плату, да и то, не всегда соглашались на контракт. Мы, конечно, наемники, но и нам иногда хочется жить. А я, по варяжьим меркам, еще стажер…