Л. Клонис - Книга Пепла

Нэша. Браслет! Я поняла, что уже давно иду в полной тишине. Почему не слышно перезвона фигурок на браслете? С ужасом я приподняла тунику, уже зная – подарок Нэши исчез. Должно быть, соскользнул, когда я проходила через источник. Чуть не плача от досады, я побежала обратно.

То, что я увидела в источнике, лишило меня дара речи. Точнее, та, КОГО я увидела!

По щиколотку в воде стояла Мара. Фиолетовые волосы выбились из прически и тонкими прядями скрывали лицо. Она склонилась к источнику, высматривая что-то.

Остров священен, и во время церемонии здесь могут находиться лишь те, кто принимает участие в обряде. Такова воля Богини. Но когда мою кузину волновали правила?

Стараясь не шуметь, я двинулась к ней. Мара все-таки услышала мои шаги и резко выпрямилась. В руке она сжимала тонкую серебристую цепочку с фигурками звезд и полумесяца – мой браслет. Наши взгляды встретились, на мгновение мы обе застыли, а затем она резко рванула с места. Я так и стояла, глядя ей вслед.

По дороге домой я думала, как ей удалось пробраться на священный остров? Спряталась в одной из лодок среди цветов? Поверить в это трудно, но иного объяснения я не нахожу.

Вспомнились странные слова Провидицы перед церемонией и затянувшаяся пауза. Что, если Ориана знала, что Мара на острове? Знала и позволила остаться? Возможно, мне стоит поговорить с Провидицей? А что, если это просто стандартные слова церемонии, и тогда я выдам кузину?

Не знаю, почему я вдруг стала о ней беспокоиться. Вероятно, обряд очищения не прошел бесследно.

В голове столько мыслей, хочется поговорить об этом с кем-нибудь. Сказать Дейлин я не могу, ведь она тоже станет Жрицей, не хочу, чтобы у нее были секреты от Орианы.

А если рассказать Шейлару? Он ведь будущий Энси. Знаю, испытания еще не пройдены, но я верю, что никто, кроме него, не может занять место Хранителя. Могу ли я доверить ему эту тайну? Сможет ли он скрыть ее от Энси Бертрама?

Остаток ночи я провела с родными, о Маре не сказала ни слова. Очень надеюсь, что поступила правильно.

Я все таращилась в пустоту, когда в высоких зарослях кустарника недалеко от меня что-то зашуршало, хрустнуло, а затем из-за ветвей показалась мужская фигура в дорожном костюме и алом плаще.

«Только не это!» – мысленно простонала я, прикидывая, мог ли этот день завершиться еще ужаснее.

– Лилит! Слава Всевышней, ты в порядке! Ты всех здорово перепугала! – облегченно выдохнул Эдриан, отцепив край плаща от колючих ветвей.

Я пропустила его слова мимо ушей, недоумевая, зачем он так вырядился. Представлял себя принцем на белом коне? Кстати, о конях. Где он его оставил? Не пешком же он пришел? Я не удержалась и озвучила последние два вопроса.

Эдриан взъерошил русые волосы, откинул прядь со лба и пробормотал:

– Сумрак передал мне, что ты у Древа скорби. Я боялся не успеть. Уж прости, я не озаботился сменой наряда!

Сумрак! Вот предатель. Я не видела ворона с тех пор, как выбежала из Тронного зала. Я даже не подозревала, что он все это время летел за мной. Мы с шеду так и не сделали нашу связь полной, оба слишком ценим возможность побыть наедине со своими мыслями. Вслух же я сказала:

– Как же Оливия тебя отпустила?

Эдриан отвел взгляд, не желая отвечать на мой вопрос.

Я скрестила руки на груди и выжидающе уставилась на него. Нет уж, облегчать ему жизнь я не намерена.

– Я не успел сказать ей. Да и при чем здесь Оливия? Речь о тебе. Что ты делала у Древа скорби? Неужели не понимаешь, чем это могло закончиться? – перешел он в наступление.

Я закатила глаза. Что они заладили с этим деревом?

– А тебе-то что за дело? Тебе уже есть о ком переживать. Вот и переживай. Заодно и нравоучения свои для нее прибереги, – лениво бросила я.

Выражение его лица изменилось, будто я дала ему пощечину. Выдержав паузу, он тихо сказал:

– Лили, я всегда буду беспокоиться о тебе. Ты мой друг. И всегда им будешь, даже если теперь ты меня ненавидишь. Ты всегда можешь на меня рассчитывать. Я приду тебе на помощь, даже если ты будешь слишком горда, чтобы признать, что нуждаешься в ней.

Его слова задели меня. Почему ему всегда нужно строить из себя святошу? Почему он никак не может понять: нельзя разбить человеку сердце, вежливо извиниться, а затем продолжить общение как ни в чем не бывало.

– А ты считал, сколько раз ты сказал «всегда»? – отозвалась я. Он хотел ответить, но я жестом остановила его и добавила: – Эд, если серьезно, я очень устала. У меня был тяжелый день. Прямо скажем, не лучший в жизни. Оставь меня в покое, а? Зачем ты вообще пришел?