Данияр Сугралинов - Level Up 2. Герой

Нас никто не встречает. Мы поднимаемся на пятый этаж «хрущевки», и чем выше, тем обреченнее ступает Вика. Я понимаю, что с родителями у нее не самые теплые отношения, но во внучке они души не чают, и Ксюша – единственное связующее звено между ними.

Викино настроение передается и мне: начинаю переживать за итоги знакомства с ее родителями, и уже заранее могу предсказать, почему им не понравлюсь – без работы, без дома, без машины, в разводе… Причин много, но я решаю идти до конца и все сделать правильно, по-людски.

Мы только переступаем порог, и становится понятно, что мне здесь не рады. Об этом говорит и неприветливость Викиных родителей, и буркнутое ее братом «Здрасте», и показания интерфейса: «Неприязнь».

Пока Вика общается с дочкой и родителями на кухне, меня отправляют «посидеть» в комнате брата. Витя гостеприимно ныряет за комп и с головой уходит в Counter Strike. В следующий час мы с ним перекидываемся парочкой ничего не значащих фраз, а потом нас зовут.

Мы садимся за тесный стол и ждем, когда тетя Тома разложит по тарелкам пельмени. Разговор отец Вики начал с нейтральной темы:

– Как думаешь, в одной четвертой нашим что-нибудь светит? Футбол смотришь же?

– Смотрю. Думаю, что пока не прозвучит финальный свисток, шансы будут, – размыто отвечаю я.

– Ишь ты. – Покачав головой, он нанизывает пельмень на вилку. – А я думаю, бездари они. Миллионы им платят, а за что? Кривоногие дебилы! Испанцы накидают им полную кошелку!

– Авось Акинфеев не пропустит, а Дзюба затолкает, – говорит Витя, косвенно поддерживая меня. – Может, по пенальти пройдем – при своих-то трибунах, а?

– Очки-то розовые сними, балбес, – отец Вики недовольно хмурится, после чего меняет тему. – А ты, значит, нигде не работаешь?

– Папа, я же говорила, что Филипп планирует запустить свое дело! – встревает Вика.

– А ты помолчи, когда мужчины разговаривают! – осаживает дочь тетя Тома.

– Сходите-ка с Ксюшей погуляйте, – предлагает дочери дядя Леша. – Мы тут сами пообщаемся.

Дядя Леша, тетя Тома… Мы с Викой обсуждали, как мне лучше их называть. По имени-отчеству – слишком формально. «Папа», «мама» – рановато. Остановились на нейтральном варианте.

Вика молча встает из-за стола и идет собирать Ксюшку на улицу. Ее дочь, пожалуй, единственная, кто принял меня хорошо – мы сразу нашли общий язык, обсуждая ее любимые мультфильмы, пока я знакомился и осваивался в новой обстановке. А вот с родителями Вики и ее младшим братом Витей как-то не пошло.

Ее отец – трудяга, всю жизнь проработавший в одном стройуправлении, во главу угла ставит стабильность и надежность. Мать работает в той же конторе в бухгалтерии и целиком разделяет отцовские взгляды. По сей день они корят Вику за ее первый неудачный брак, когда она выскочила замуж «за первого встречного». В том поступке, по их мнению, ни рационального зерна, ни правильности, а потому дальнейшее развитие событий – развод и статус матери-одиночки – они восприняли даже с каким-то удовлетворением: «Мы же тебе говорили!»

– Ешь! – командует дядя Леша. – Настоящие пельмени, Томка с утра лепила! Фарш только накануне перекрутили – свежак! Вон, сметаной полей, настоящая, не то барахло, что у вас в городе продают.

– Я ем. Очень вкусно, спасибо!

– На здоровье! Так что с работой-то? – возвращается к своему вопросу Викин отец. – Вика рассказывала, ты в ее фирме и месяца не отработал?

– А с бывшей почему расстался? – интересуется тетя Тома, расставляя по столу соленья и салаты.

Я перевожу взгляд на нее, с нее на отца, думая, кому ответить первому, но глава семейства все решает за меня:

– Томка, да угомонись ты! Сядь, не мельтеши!

Она садится, и оба смотрят на меня, ожидая ответа.

– Нигде пока не работаю. Из Викиной фирмы ушел сам, потому что решил заняться своим делом. Уговаривали остаться, но я решил: или сейчас, или уже никогда, потому и ушел. Занялся… – Я прерываюсь, чтобы съесть пару пельменей, и тем самым уйти от точного ответа. Чувствую, что мою идею кадрового агентства отец Вики не оценит.

– Чем занялся-то?

– Бизнесом.

– Хуизнесом, – комментирует и прыскает Витек, уплетая за обе щеки – единственный, кто чувствует себя хорошо в этой гнетущей атмосфере.

Викин отец отвешивает сыну звонкий подзатыльник.

– Молча сиди и слушай, когда старшие разговаривают!

Витек утыкается в тарелку, его уши краснеют, а настроение падает – отец унизил при чужом человеке.

– Так что за бизнес-то?