Данияр Сугралинов - Дисгардиум 1. Угроза А-класса

Поднятый скелет-воин нанес вам урон: 6.

Очки жизни: 0 / 23.

Вы мертвы.

Снова я труп. Таймер воскрешения начал новый отсчет. Я нажал на кнопку…

И снова оказался в той же комнате – там же, где погиб. Уже отошедший скелет, несколько удивленно уставившись на меня, не напал сразу, но все же сделал неуверенный шаг.

Я перевел взгляд на индикатор жизни: 1 / 23 . Да что за фигня?

«Ты где?» – написала в групповой чат Ева. Где-где… В беде! Ужом верчусь на сковороде – с поэзией у меня не очень, особенно когда нападает живой труп.

Скелет был уже рядом, и он меня взбесил. Я сделал шаг вправо, но в тот же миг перенес вес влево и прыгнул, чтобы подхватить дубинку, выпавшую после первой смерти. Система была не согласна с моей оценкой собственной ловкости – задуманное получилось лишь наполовину.

Короткий тычок мечом настиг меня в прыжке. Слишком медленно!

Поднятый скелет-воин нанес вам критический урон: 9!

Очки жизни: 0 / 23.

Вы мертвы.

Теперь возрождаться я не торопился. Пусть скелет отойдет подальше, а я потом просто подберу дубинку и свалю из этого инста. Ева продолжала бомбардировать чат, и одно из ее сообщений привлекло мое внимание: «Не могу войти в инст! Пишет, что ты еще там и идет бой!» Что ж, логично – пока хоть один член группы в инстансе, остальные после перерождения туда проникнуть не могут. Иначе любого босса можно было бы тапками закидать, возвращаясь в бой сразу после гибели.

Скелет уходить не торопился. Он стоял возле моего тела и медленно, будто танк башней, крутил черепом, зыркая по сторонам. И все это в мертвой тишине.

Таймер дотикал, и снова в гостях программы «Наедине со смердящим трупом» Алекс Шеппард, он же Скиф, он же жуткий неудач… Бездна, больно! Ржавый меч с зазубринами по кромке лезвия – я это очень хорошо успел рассмотреть! – вошел мне промеж глаз, когда я попытался взять с пола дубинку.

Поднятый скелет-воин нанес вам урон: 7.

Очки жизни: 0 / 23.

Вы мертвы.

Вот же гадство! Зачем я потянулся к оружию, когда собирался уносить ноги? Шут его знает, но теперь во мне почему-то закипело не желание бросить эти мучения, а гнев и ярость. Что-то упорно твердило: эта тварь сделала мне больно, и не один раз. Ее надо наказать!

Только сейчас я обратил внимание на то, что очки жизни неживого моба застыли на отметке 32 / 39 . Кажется, скелетик-то не вечный! Понятно, что если бы я возродился на кладбище, инстанс бы откатился, но формально-то я все еще здесь, пусть и в виде духа.

Перед очередным возрождением я мысленно замахнулся и, оказавшись в теле, стоящем рядом с мобом, сразу ударил кулаком в лоб костяной твари.

Промах!

Я ударил еще два раза, прежде чем снова погибнуть. И последний удар достиг цели!

Вы нанесли урон Поднятому скелету-воину: 1.

Очки жизни: 31 / 39.

Поднятый скелет-воин нанес вам урон: 8.

Очки жизни: 0 / 23.

Вы мертвы.

И хотя я лежал на земле труп трупом, а мой противник самодовольно скалился, вытаскивая заржавелый меч из моей груди, мысленно я улыбался. До 10-го уровня со смертью я не терял опыта. А мне осталось нанести всего лишь тридцать один точный удар, чтобы раскрошить в пыль этот костяной кусок дерьма! И хорошо бы еще понять, что за баг происходит?..

Когда число смертей превысило три десятка, я сбился со счета. К тому времени я довел жизнь скелета до 19 / 39 .

Моб набросился на меня с особым усердием, толкнул, и погиб я в нескольких шагах от скелета, рядом с дубинкой. Потому после очередного перерождения успел ее подхватить и провел один точный удар дубиной, но какой!

Вы нанесли критический урон Поднятому скелету-воину: 5!

Очки жизни: 14 / 39.

Ева уже давно не писала, но мне так и не удалось ей ответить: мертвым чат недоступен, а коротких секунд жизни не хватало, чтобы напечатать ответ. В этом корпорация также осталась консервативной. Хочешь общаться голосом удаленно – покупай амулет связи или зеркало дальновидения. Понятно, что у нас с Евой нет ни того, ни другого…

Человек привыкает ко всему, но привыкнуть к тому, что каждые десять-двенадцать секунд в тебя втыкают меч, невозможно. Каждый раз, ожив, я подпрыгивал, приседал, уклонялся – в общем, делал все, чтобы не погибнуть сразу и нанести удар.

И каждый раз в ожидании вспышки боли я чувствовал, как колотится, ускоряясь, мое сердце в реальном теле. Нельзя сказать, что многократно сниженная боль вполне терпима. Если уколоть себя иголкой – в глаз, в бок, потом в грудь, добавить в живот или шею – и повторять каждые десять секунд, хотеться будет одного – сдаться. Я был близок к тому же.