Алексей Осадчук - Подземелья Кривых гор

Тонкие сухие губы Хмура снова расплылись в улыбке. Кажется, он был счастлив. Вон как глазки заблестели. Даже непроизвольно потер ладони. Оказывается, эссенции опыта, или, как еще их тут называют, «эски», можно использовать и в качестве обмена.

– Сколько вы дадите вашего товара, скажем, за… – Крош сделал вид, будто задумался. – Одну… Нет… Хм… Пожалуй, две эски?

Все это было сказано таким тоном, будто у нас этих эсок полные карманы.

Глаза Хмура алчно загорелись.

– Один тюк высококачественных перьев! – мгновенно выпалил он и тут же добавил: – Этого материала как раз хватит на одно одеяло и подушку!

Даже я, человек неискушенный в торговле, понимал – нас банально пытаются нагреть. Что уж говорить о пройдохе Кроше.

– Мы вас услышали, уважаемый, – произнес он с кислой миной и обратился ко мне: – Пойдем, Эрик. Спросим у господина Углеша Толстого. Любопытно, сколько он нам предложит. Говорят, его кур в ветреную погоду надо привязывать к забору. Настолько легки они. Представляешь, дружище, какого качества будет у тебя подушка из такого пуха?

На Хмура было больно смотреть. На сером морщинистом лице, казалось, шевелилась каждая мышца. Да его удар сейчас хватит!

– Два тюка перьев! – выпалил он.

Крош демонстративно потянул меня на выход.

– Три тюка! – чуть не плача крикнул нам вдогонку старик.

Мой новый приятель обернулся. Хмыкнул и сказал:

– Три тюка и десяток свежих яиц.

– Три тюка и пять яиц.

– По рукам!

Неимоверно довольный собой, а еще больше эффектом, произведенным на меня, Крош сообщил:

– Теперь к госпоже Агнете.

– А что там? – заинтересованно спросил я, пытаясь примериться к быстрому шагу моего приятеля. Должен отметить, что он, зная о моих трудностях с характеристиками, старался идти помедленнее.

– Госпожа Агнета – портниха. Вчера на рынке краем уха я услышал, что она получила большой заказ от Волестоя, владельца постоялого двора. Даю руку на отсечение, ей нужны перья и пух для новых перин.

– Ясно, – сказал я и задал давно мучавший меня вопрос: – А не проще ли было сразу пойти в таверну или на постоялый двор и там спокойно поужинать? Ну, на худой конец, просто купить продукты в лавке?

– Нет, – покачал головой Крош. – Не проще. Таверной и постоялым двором владеет один и тот же человек. Это, как я уже говорил, – Волестой. Значит цены, как ты понимаешь, там одинаковые. За тарелку овощной похлебки, которой цена от силы три медяка, с нас содрали бы семь или восемь, а то и все десять монет. Две похлебки, считай двадцать «мышей».

Слушая пояснения Кроша, я отстраненно подумал о том, что в этой части Орхуса медные монетки тоже называют «мышами». У нас их еще кличут «летучками». Все оттого, что на аверсе медяка изображен профиль королевы Аслог Великой, до замужества герцогини Далигор. На гербе ее отца герцога Далигора красовалась расправившая в стороны перепончатые крылья летучая мышь. Умерла королева Аслог уже лет двадцать как, но в память о ее непопулярном правлении люди продолжают называть ее мышью. Это прозвище прочно закрепилось и за медной монетой с ее профилем.

Тем временем Крош продолжал:

– Так как похлебки нам будет мало, придется заказывать грибную кашу. А это еще около двадцати медяков. Добавь сюда же хлеб. Молоко или ягодный морс… Итого получится около пятидесяти или шестидесяти «мышек». А это как раз две твоих эски.

На слова о еде мой желудок отреагировал недовольным бурчанием.

– Ну, так в чем же дело-то? Давай поедим!

– Эрик, Эрик, – покачал головой Крош. – Не иди на поводу у своего брюха. Доверься мне! Обещаю, через час, ну максимум два, – мы поедим!

Справедливости ради должен заметить: мальчишка сдержал свое слово. За час с лишним нам удалось побывать в нескольких домах. В каждом он яростно и ловко торговался, выменивал и требовал бонусы. Результатом была полная котомка продуктов. А в пекарне, последнем пункте нашего похода, Крош умудрился продать за семьдесят пять медяков весь мед, полученный с обмена на овечью шерсть у жены бортника. И в придачу разжился двумя теплыми лепешками.

– Итак, – победно говорил он. – Две лепешки, четверть головки козьего сыра, пять яблок, пять морковок, две луковицы, маленький горшочек меда, пять яиц, вяленая форель… М-м, что там еще?

– Фляга козьего молока и виток колбасы из баранины, – подсказал я.

– Ну, и, конечно, семьдесят пять медных монет! – объявил Крош и торжественно поклонился.

– Браво! – улыбаясь захлопал я в ладоши.