Клайв Льюис - Хроники Нарнии - последняя битва. Три повести

– Топор! – прохрипел Каспиан. – И продолжайте толкать.

Люси, знавшая, где что лежит, услышала и через несколько секунд оказалась уже внизу, схватила топор и кинулась по трапу вверх, но когда почти добежала, раздался громкий треск, будто дерево упало, и корабль рванулся вперёд. Оказалось, что то ли змея толкнули слишком сильно, то ли сам он решил потуже затянуть петлю, но резная корма оторвалась и корабль освободился.

Все остальные были слишком измучены и ничего не видели. В нескольких ярдах от корабля петля морского змея мгновенно стала меньше и с плеском исчезла. Люси всегда говорила потом (но, разумеется, в тот момент она была потрясена и это могло быть только игрой воображения), что видела выражение дурацкого удовлетворения на морде чудовища. Определённо змей не отличался умом: вместо того чтобы преследовать корабль, повернул голову и принялся осматривать своё тело, словно надеялся обнаружить там обломки «Покорителя зари». А корабль тем временем, подхваченный свежим бризом, был уже довольно далеко. Путешественники и члены команды, пытаясь отдышаться и с трудом приходя в себя, лежали и сидели по всей палубе, а когда наконец обрели вновь дар речи, всех охватило веселье. Очень кстати оказался ром, даже захлопали в ладоши. Все оценили доблесть Юстаса, пусть она ни к чему и не привела, и героизм Рипичипа.

Следующие три дня мореплаватели не видели ничего, кроме моря и неба, а на четвёртый похолодало, подул северный ветер, море начало волноваться, и после полудня собрался едва ли не шторм, но тогда же по левому борту показалась земля.

– С вашего позволения, сир, – сказал Дриниан, – мы попробуем подойти с подветренной стороны на вёслах и переждать шторм там.

Каспиан согласился, но из-за непогоды скорость была минимальной, так что причалили только к вечеру. В последних лучах солнца корабль вошёл в гавань и встал на якорь, но на берег никто не сошёл до утра. Когда рассвело, стало ясно, что это какой-то гористый остров со скалистой вершиной и, похоже, необитаемый. Когда спустили шлюпку с бочками для воды, Каспиан спросил, заняв своё место на корме:

– Здесь в бухту впадают два ручья. Из какого наберём?

– Разница невелика, сир, – ответил Дриниан. – Но я думаю, ближе тот, что по правому борту, восточный.

– Дождь начинается, – заметила Люси.

– Скорее усиливается, – отозвался Эдмунд, потому что дождь барабанил уже вовсю. – Давайте к другому ручью: там есть деревья, под которыми можно будет укрыться.

– Да, а то вымокнем до нитки, – поддержал его Юстас.

Но Дриниан их не слышал и продолжал править к ручью по правому борту, подобно уставшему автомобилисту, который ведёт машину со скоростью сорок миль в час, в то время как вы пытаетесь ему объяснить, что это не та дорога.

– Они ведь правы, Дриниан, – вмешался тогда и Каспиан. – Почему ты не хочешь повернуть к западному ручью?

– Как пожелает ваше величество, – резковато ответил капитан. Накануне выдался неспокойный из-за непогоды день, к тому же он не любил слушать советы людей, ничего не смысливших в морском деле, но курс всё же переменил и, как потом выяснилось, правильно сделал.

К тому времени как бочки были наполнены, дождь кончился, и Каспиан, Юстас, Люси, Эдмунд и Рипичип решили подняться на вершину холма и осмотреться. Подъём по жёсткой траве и зарослям вереска не был лёгким, и по пути им никто не попался навстречу: ни человек, ни зверь, – чаек только и видели. Поднявшись на вершину, путешественники поняли, что остров невелик, акров двадцать, не больше, а море отсюда казалось ещё более пустынным, чем с палубы или даже марса «Покорителя зари».

– Знаешь, это ведь безумие – плыть всё дальше и дальше, не имея понятия куда, – шепнул Юстас Люси, поглядывая на восток, но совсем не так злобно, как раньше, а скорее по привычке.

Наверху было значительно холоднее, с севера по-прежнему тянуло свежим ветром.

– Давайте спустимся другой дорогой, – предложила Люси. – Пройдём немного и выйдем к тому ручью, куда хотел подплыть Дриниан.

Все согласились и минут через пятнадцать оказались у истока другого ручья. Место оказалось интереснее, чем они ожидали: это было глубокое горное озерцо, окружённое скалами, с узким протоком, по которому вода текла к морю. Тут не было ветра, и они присели отдохнуть на поросший вереском камень. Только все уселись, как Эдмунд тут же вскочил и принялся шарить по вереску.

– Какие-то тут острые камни, на этом острове! Где же это… А, вот… Эй! Да это никакой не камень, а рукоять меча. Нет, даже не рукоять, а меч целиком, только весь проржавевший. Должно быть, лежит тут целые века.