Денис Агеев - Хранители хаоса

Магистр Булфадий, как и обычно, встречал утро, стоя на балконе башни Шпиль Занира. Задумчивый взор направлен вдаль, к затуманенной линии горизонта, где величественные силуэты гор-исполинов нависали над зелёной полосой лесного массива. Его утренний наряд, доходящая почти до пят синяя мантия с серебряной оторочкой, уже надет. Волосы и жидкая бороденка обработаны специальным раствором, скрывающим проступающие сквозь безупречную черноту седые прогалины. Да и в целом маг свеж и бодр, как и обычно по утрам.

Последний месяц Хранителя Барьера мучила бессонница. Он подолгу не мог уснуть, ворочался, в голове то и дело мельтешили малопонятные обрывки мыслей. Но когда все же засыпал, длилось это недолго. Порой он пробуждался так рано, что казалось, будто и сна не было вовсе. Вместо него лишь неясный полубред, граничащий с сумасшествием. И поэтому магистр был вынужден прибегнуть к тонизирующим эликсирам, которые ежедневно принимал по утрам, дабы чувствовать себя полноценным и трезвомыслящим.

В дверь тревожно постучали. Маг некоторое время стоял без движений, потом его рука неохотно поднялась, пальцы скривились в знаке, активизирующем скрытое заклинание. Замок тихо щелкнул, и массивная дверь жалобно скрипнула и начала медленно отворяться. На пороге появилась высокая фигура облаченного в голубую мантию человека – ученика магистра. На его гладковыбритом бледном лице блуждало почти переходящее в обескураженность беспокойство. Взволнованно бегали глаза, едва заметно подрагивали тонкие губы, видимо, сдерживая рвущиеся на волю слова.

– Доброе утро, Шерк. Зачем пожаловал? – спросил Хранитель Барьера, даже не повернувшись к утреннему гостю.

– Прошу прощения за столь ранний визит, магистр Булфадий… – быстро заговорил ученик мага, но тут же замялся.

– Не стоит. Ты же знаешь, что я рано просыпаюсь. Что случилось?

– Случилось… случилось… даже не знаю… – Ученик магистра так волновался, что не мог подобрать слов.

Хранитель Барьера медленно повернул голову, отстраненно и чуть лениво оглядел молодого человека. Брови чуть нахмурились – магистр не любил, когда его отрывали от утренних раздумий.

– Что-то серьезное?

– Понимаете… Такое дело…

– Да говори уже!

– Кристалл Барьера – он светится! – выпалил на одном дыхании Шерк, не в силах больше сдерживать требующие свободы слова.

Магистр хранил молчание. Его взгляд не отражал ничего определенного, но вскоре все стало меняться. Задумчивость сменилась озадаченностью, глаза наполнились непониманием.

– Как это светится?

– Тускло, почти незаметно, но светится.

– Но этого не может быть. Не должно быть. Время еще не пришло.

– Я тоже ничего понять не могу. Но это действительно так, магистр.

– Ты, должно быть, шутишь, Шерк, – попытался улыбнуться Хранитель Барьера. – Наверное, я забыл, что сегодня какой-нибудь день смеха, и ты решил не упустить возможности разыграть старика.

– Нет, магистр, – покачал головой ученик мага. – В этот раз – нет.

Взгляд мага снова замер, но в сей раз он определенно был направлен на Шерка. В следующее мгновенье магистр метнулся к двери, как голодный кот к мыши. Преодолев порог, он оказался у арки портала, переливающегося и чуть искажающего пространство по ту сторону прохода. Не мешкая, Хранитель Барьера нырнул в него и тут же очутился на втором ярусе башни – в просторной светлой комнате с тремя широкими окнами и разной утварью. Огляделся по сторонам, вспоминая, какой из расположенных перед ним четырех телепортеров ведет в подвальные чертоги, выбрал тот, где переливались тени и мерцание световых шаров, и двинулся к нему.

За спиной магистра появился Шерк – сообразив, куда учитель направился, он незамедлительно последовал за ним. Ощутив присутствие ученика, Хранитель Барьера повернулся и сказал:

– Позови Йова. Пускай тоже спустится в подвал. Сейчас вы нужны мне оба.

– Он уже там, магистр. Наблюдает за Кристаллом.

В подземелье Шпиля Занира было мрачно. Тусклого блеска развешанных по потолку магических шаров явно не хватало для полноценного освещения. Впрочем, здесь оно и не требовалось.

От серых, выложенных обтесанными камнями стен исходила приятная прохлада. Воздух был наполнен затхлостью и запахом старой бумаги – последние два столетия подвал использовался в качестве хранилища древних книг и свитков. Но помимо ветхих фолиантов, изобилующих редчайшими и почти утраченными знаниями предшествующих поколений, было тут и еще кое-что.