Андрей Дубравин - Азм есмь

Светлый Дажьбог бился с братом рядышком, а Стрый-ветрогон раздувал божье пламя испепеляющее, чтобы пожгло оно в чистом поле всю рать Черного Змея поганого. Жаркий Хорс за тучи не прятался, освещал весь мир ясней ясного. Но слишком уж много у Черного Змея, силы. И никак Богам с ним не справиться. Вот если бы великаны-асилки помогли теперь светлым ратичам, может, и загнали бы тогда боги всю нечисть обратно в темное подземное царство. Но великаны-асилки сказали Сварогу небесному, мол, не наше это дело великанское – биться за Правду с подлой Кривдою, наше дело раскладывать камушки да деревья с корнями выковыривать.

Засмеялся тогда Черный Змей, закивал головами, при нем оставшимися, и принялся напускать на мир мглу холодную, черную. Даже Хорса не стало видно за этими клубами туманными. И тогда упал Хорс вместе с солнцем за море, и настала ночь на земле. У Семаргла тоже не осталось сил, тяжко вздохнул он и, оборотившись крылатым псом, взлетел к отцу в царство Прави, чтобы отдышаться в печи кузнечной. У Дажьбога светлого, сильного потускнела в бою кольчуга, из последних сил натиск черной тьмы удалой Дажьбог один сдерживал. Даже ветер Стрибог закашлялся, подавившись змеиным маревом.

Вот уж Явь всю дымом заволокло, вот уж добрался Змей до царства Прави. Все три каменных свода до дырки пролизал красным языком – вот уж лижет двери в Сварогову кузницу. Тридцать уже пролизал – еще три осталось. И тогда Сварог – великий творец! – в своей кузне на Семаргловом огне, который раздул Стрибог, тяжкий плуг в одночасье выковал. Растворил три последние двери, да и кинул плуг прямо на Черного Змея. Запрягла в плуг Чернобога сила небесная, взмолился он:

– Что ты хочешь, хозяин неба, за мою свободу, за жизнь моих подземных детушек?

– Чтоб не сгинули твои детушки, да и мои чтобы живы-здоровы остались, давай, Черный Змей, решим наш спор на вечные времена. Целиком ни тебе, ни мне Вселенной не достанется. Давай пропашем Межу великую между нашими царствами. Межу по Сырой Земле в царстве Яви. Будет справа мое светлое царство, а слева твое царство черное. Сестры-близняшки Правда и Кривда станут нам свидетелями.

Подумал Змей, покрутил своими головами, пошевелил многими хвостами, посопел двенадцатью хоботами. И со злостью зашипел по-змеиному:

– Будь по-твоему, небесной Прави царь. Буду с тобой мир делить-распахивать!

И в тот же миг громыхнули громы на небе, засверкали повсюду молнии, и небесные животворные реки пролились на Землю-кормилицу плодородным проливным дождем». (Фрагмент из книги Татьяны Буйновой «Дети Сварога. Мифы восточных славян. Энциклопедия для любознательных» litlife.club/books/173149)

Никто из живых не мог пройти в мир Нави, так как охранял переправу сначала сам сын Чернобога и Марены – Горын, а затем и его сын Змей Горыныч. Только сильные богатыри и волхвы могли попасть в Светлую Навь, одолев чудище. Да души умерших людей.

На берегу Смородины, что со стороны Яви, стояли «хоромы» на курьих ножках дочери Вия и жены Велеса – Прекрасной Ягини, которая состарилась и превратилась в Бабу Ягу. Но это уже в нынешние времена, а раньше…

Проиграла рать Чернобога битву Сварогу и его союзникам, но напакостить все же успела – сорвали темные ратники печать, охранявшую Знания Высших Светлых Миров. Славь – Сварга Небесная, некогда существовавшая, осталась только во снах. Поговаривают, что ушла она за пределы мироздания, забрав с собой альвов и вилов (эльфов). А Навь разделилась на несколько ярусов, спускаясь все глубже к самому Хаосу.

В детстве Вий часто бегал к Калиновому мосту в Светлую Навь за поиском истины. Здесь хранились многие знания о прошлом и будущем, так как время пересатвало существовать за рекой Смородиной. Сюда часто захаживают нелюди: домовые, навки, волкодлаки, лешие, кикиморы и прочие, сюда же стекаются души умерших, чтобы раз в год встретиться с живой родней, дать им подсказки и оказать помощь. Но не все, а лишь те, кого помнят потомки. Поэтому и почитали наши предков своих родственников до седьмого колена. Мало ли чья подмога потребуется?

Здесь же впервые Вий услышал, что его мать вовсе не Владычица зимы – Марена, а коза Седуни. И что, когда покрыл ее Чернобог, уже носила она под сердцем младенца, от кого – неведомо. Сразу после рождения Вия его забрал к себе в чертог Чернобог. Кормилицей стала Кривда, то ли тетка, то ли сестра, то ли женская ипостась Чернобога, поди их разбери Первородных. Кормила она младенца не молоком, а самой тьмой, но все равно не в отца получился характер у первенца. Это Аспид и Горын копии Марены и Чернобога, но не Вий. Вышел он страшный, жестоким, но справедливым, за что и доверили ему стать Хранителем душ.