Хлоя Мун - Чёрный Колодец. Тьма внутри

***

"Иди на свет" – он говорил уверенно и строго,

Черты его лица терялись в темноте.

Я чувствовала запах отчаянья немого,

И точно знала – он нуждался в теплоте.

Оскоминой в душе легли его порывы

Растаять, как туман, в дождливый, мрачный день.

Он воскресил во мне сердечные мотивы

И снял с моей судьбы оков незримых тень.

Я чувствовала жизнь. С неведомой тоскою

Взглянув в мои глаза, затронул пустоту,

Что грелась на груди озлобленной змеею,

А от его руки скользнула за версту.

Он взял мою ладонь, почувствовав холодный,

Почти что не живой, студивший изнутри,

Огонь в моих мечтах, желанье быть свободной…

И шепотом глухим скандировал "Гори".

Нашел меня в ночи уставшую, хромую,

Довел до фонарей и указал рукой:

"Иди на свет" – сказал. Ответив поцелуем

Шагнула в темноту, промолвив "Я с тобой".

Возрождение

1

Я горела заживо. Обжигающая боль пронзила каждую клеточку моего тела. Яркая вспышка сменилась полнейшей темнотой. Все, что я слышала – это свой собственный душераздирающий крик. Пахло дымом и горелым мясом. Я чувствовала себя заключенной в собственное тело и хотела поскорее из него выбраться или отключиться. Все мысли кроме одной исчезли: «Когда же это закончится?».

А потом все прекратилось. Вообще все. Я чувствовала себя разумом, витающем в бесконечном пространстве космоса. Я не управляла своим телом. Казалось, что его попросту нет и никогда не было. Я не слышала никаких звуков, даже стука собственного сердца. Перед глазами был бесконечный мрак. Лишь мысли проносились одна за другой. Все, что мне осталось – это вспоминать. Лицо Агаты, выходные с родителями, отеческий поцелуй дяди Сальватора, танец с Драго, разговор по душам с Аккэлией, звонкий смех Вивьен. Я была искренне счастлива в этом небытие.

Так вот, что такое смерть. Никакого перерождения, розовых облачков или встречи с родными. Лишь беспросветная череда счастливых воспоминаний. Если так, то я готова провести так целую вечность.

Внезапно в киноленту моих воспоминаний стали вклиниваться какие-то нелепые кадры. А это кто? Моя жена? Сын? Ближайший соратник? Почему у них мои силы? Обладать ими должна была я! Я должна была уметь воскрешать мёртвых и перемещаться во времени. И мой огонь…

Но разве это я? Моя душа распадается на две части. Это еще больнее, чем гореть заживо. Кажется, что меня четвертуют. Я чувствовала каждую порванную мышцу и сломанную кость и поклялась уничтожить всех, кто причастен к моей боли. Нет, это точно не я. Я – Оливия Блэквелл. А это – воспоминания монстра по имени Люцифер. И теперь он на свободе.

Острая вспышка боли пронзила разум. Я осознала, что смогла увидеть воспоминания Люцифера. Но почему? Я должна кому-то рассказать. Очень сложно будет сделать это без языка, да и вообще без тела. Но я мертва, а значит могу связаться с Агатой, ведь она способна увидеть души умерших. Осталось понять, как это сделать. Мисс Лаборде учила, что самое главное в магии – это намерение. Я должна искренне захотеть и поверить.

Я напрягла разум и принялась в деталях вспоминать комнату Агаты и ее саму. Не знаю, сколько я старалась провернуть этот фокус. Время, знаете ли, понятие относительное, а часов у меня не было. Может быть прошел лишь миг, а может несколько лет. Но я не оставляла попыток, и у меня начало получаться. Вначале я увидела прореху в реальности, эдакую дыру в черноте, внутри которой был другой, цветной мир. Я решительно изъявила желание проникнуть в него и почувствовала, как приближаюсь к этому порталу. И вот я влетела в него и ощутила, как сначала полностью вернулось зрение, потом заново выросли руки и ноги. Это тоже не самое приятное ощущение. Но после обжигающего пламени ускоренный рост конечностей показался легким покалыванием. Затем я сделала первый шаг и очутилась в комнате Агаты.

Я оглянулась. Прорехи нигде не было. Тогда я оглядела комнату и увидела Драго, спящего на диване. Я почувствовала охватывающую меня злость и ревность. Призраки вообще могут ревновать? Усилием воли я потушила свои чувства и приблизилась к кровати Агаты. Вот она – спит. Ладно хоть не вместе с Драго. Безмятежным ее сон отнюдь не назовешь. Мышцы на ее лице вздрагивали, на лбу были капли пота, а руки крепко сжимали одеяло. С каких пор я вижу в темноте так же ясно, как днем? Похоже, это одна из суперспособностей призраков.