Екатерина Шельм - Позднорожденные. Том 4

– Расскажу как все придут, – отрезал он, сел за стол и стал листать папку, попивая кофе.

Через пару минут открылась дверь и вошла новая ученица Стена Мередит. Реджан смерил ее взглядом, отмечая, что с двенадцати, когда он видел ее единственный раз, она сильно изменилась. Светловолосая и бледнокожая, худая, высокая, она мало походила на Долмахов, темноволосых и смуглых. Кровь в семье за триста лет с кем только не перемешалась.

– Доброе утро, консул, – она кивнула Реджану.

– Доброе утро.

«Хоть кто-то тут еще вежлив» – подумал он зло, вспоминая занозу Литу.

Мередит принесла старику чай в тонкой фарфоровой чашечке на блюдце.

– Вот, только осторожнее, горячо, – заботливо вложила она в дряблые руки Стена чашку.

– Спасибо, Мередит. Ты очень добра.

Стен сидел у стены, не за столом, что показывало, что он не в совете. Мередит скованно потопталась около стульев.

– Эм… где тут свободно, Реджан?

Стульев было десять.

Реджан жестом указал ей на тот, что обычно оставался пустым.

– Спасибо.

Мередит отодвинула пафосный офисный стул, обтянутый дорогой белой кожей, и села. Придвинулась к столу, скованно положила на него руки.

– Ух, какие странные ощущения.

Реджан изобразил улыбку. Он боялся, что сам сел за этот стол в последний раз и видеть, как юная Мередит садится за него впервые, ему было противно. Он тоже когда-то был таким. Первый раз сел за этот стол, радовался, горел, думал, что будет приносить пользу, спасать жизни. Мда… Не так все вышло и работа эта оказалась не такой уж безоблачной.

Открылась дверь и вошел Боб. Он был в деловом костюме и с ворохом бумаг. Занимался финансами, экономикой и производством. Аджит, насмехаясь, называл его казначеем, что было недалеко от истины.

– Доброе утро, коллеги, – пробурчал он не отрываясь от планшета и сел на свое место. Глаз он не поднял, так что даже не заметил, что в уголке сидит старик Стен.

– Доброе утро, – отозвалась Мередит звонко. Боб удивленно поднял глаза. Он был когда-то сильным и тренированным, но за последние пятьдесят лет растолстел и стал грузным. Волосы у него еще в двадцать начали редеть и огромные залысины освещали виски. Реджан слышал, что он балуется наркотиками, но возможно это были просто грязные слухи, которые Аджит – ненавидящий половину мира – распускал о неприятном ему «рохле и счетоводе».

– О, у нас пополнение. Мередит, кажется.

– Да все верно, Бабар. – улыбнулась девушка. Боб скривился.

– Прошу, называйте меня просто Боб, – натянуто сказал он.

– Хорошо, – поспешно поправилась Мередит. – Извините.

Консул кивнул и посмотрела на старика Стена.

– И ты тут? Что привело? – спросил он заинтересованно. Стен попивал чай и улыбался.

– Я услышал, что у вас неспокойно. Захотел послушать что как, – пожал плечами Стен и добродушно улыбнулся. Боб напротив помрачнел.

– Неспокойно? – тут же насторожился консул и накинулся на Реджана. – Ты еще что-то не рассказал? Мне нужно все. Котировки могут пойти вверх или вниз от любой ерунды. Ты в курсе как лихорадило рынок после представления Эльтана? Любые террористические акты пагубно влияют на любые отрасли кроме военной. Ты сыграл на руку Аджиту, теперь все будут снова орать на всех углах, что повышение финансирования военной статьи расходов оправдано.

– Отстань, Боб! Я расскажу все, как только появятся остальные. Не кипятись. – Реджан толкнул к Бобу папку. Этого парня он не боялся. Боб был увлечен цифрами и его таланты нашли свое применение. Он создал финансовый рынок, провел промышленную революцию, научил людей считать деньги. Но Реджан знал, что кроме цифр Бобу собственно ничего не интересно. Он не рвался к большей власти в совете и просто работал, не отсвечивая. Эта его черта – бесконфликтность – словно тряпка на быка работала на Аджита – полную его противоположность.

– Отстань! – фыркнул Боб презрительно. – Стен тоже как-то сказал мне отстать, да Стен? – Боб ехидно повернулся к старику. – И что тогда было, напомнишь?

– Мировой финансовый кризис двадцать шестого года. Да, скверное время.

– А я предупреждал тебя. Я приносил тебе прогнозы. Но нет! Никому не интересны цифры! У всех все отлично, пока на улицах не начинают умирать от голода безработные босяки! – высказался Боб в пустоту. Никто не обиделся и не прислушался. Только Мередит опасливо сглотнула.

«Ничего, ничего, девочка, – подумал Реджан зло. – Привыкай. Думала, попала в кружок добрых друзей? Ага, как бы не так».