Брайан Стейвли - Клинки императора

Ответ последовал незамедлительно: Чалмер Олеки, бывший учитель Кадена, поднялся со своей скамьи в первом ряду. Он был старейшим из хин, в полтора раза старше настоятеля, и его слабый голос слегка дрожал.

– Эта тварь убивает коз, согласен. Это проблема для нас, тоже согласен. Но неужели ты веришь, что она станет нападать на взрослых людей?

Шьял Нин собрался было ответить, но его опередил Тан, выступивший вперед из тени. Каден всегда считал, что от его умиала исходит некая угроза, еще до того, как был вынужден обучаться под его руководством. В прошлом, однако, что-то всегда эту угрозу сдерживало. Тан напоминал ему громадный снежный склон высоко в горах, готовый обрушиться лавиной при первом раскате грома, или воздетый меч, неподвижно замерший в верхней точке своей траектории, остановленный на неопределенное время некой таинственной силой. В движении Тана не было ничего особенного – всего лишь шаг вперед, не больше, – и тем не менее Каден вздрогнул, словно это небольшое движение отмечало некую перемену, нарушение долго сохранявшегося равновесия.

– Если ничего не знаешь о существе, – проскрежетал монах голосом, жестким, как горный обвал, – думай, что оно явилось тебя убить.

Теперь, снова оказавшись перед развалинами трактира, Валин уже сам не очень понимал, что надеялся тут увидеть. Бо́льшая часть строения исчезла под мутными волнами в хаосе разбитых балок и разбухших от воды стен. И даже если здесь и оставалось то, на что стоило бы посмотреть, тусклый красный диск солнца уже клонился к горизонту, и света было слишком мало, чтобы увидеть что-то, помимо скелетоподобных очертаний.

Уверенность, которую Валин испытал тотчас после схватки на ринге, угасала в нем, подобно вечернему свету. Да, возможно, за разрушением трактира Менкера стоит лич – личей на Островах водится, вероятно, больше, чем в любом другом месте империи. Да, возможно, все это часть заговора против него, против его семьи, часть намечавшегося переворота. Загвоздка в том, что возможно почти все что угодно. Ему нужна конкретика, опора, материал для исследования, а кеннинг лича, если он имел место, оставил бы еще меньше следов, чем взрывчатые вещества кеттрал. Значит, нужно опрашивать людей – людей, которые могли заметить что-нибудь необычное, увидеть что-то неожиданное.

– Выбрались только четверо, – сказал он, хмурясь. – Кроме Юрена, из развалин удалось выкарабкаться еще троим.

– Четверо из двенадцати, – пожала плечами Лин. – Не так уж плохо, учитывая, что эта халупа съехала прямиком в залив. В большинстве сражений у проигравших поменьше шансов выжить.

Порез у нее на щеке уже зарубцевался, но свежая рана от недостойного поражения на ринге, по-видимому, все еще болела. Кеттрал уделяли бесчисленные часы турникетам, шинам, лекарственным травам и перевязочным средствам, однако мало кто говорил об унижении, которое испытываешь, когда твое лицо утыкается в грязь, в то время как один твой соратник грубо засовывает тебе руку между ног, а десятки других на это смотрят.

– Но это было не сражение, – возразил Валин, перед которым снова встал образ Салии с горячей красной струйкой крови, вытекающей из раны на шее. – Люди просто пришли сюда выпить. Они не подписывались ни на что другое.

– Никто не подписывается на явную смерть.

– Ты меня поняла.

Лин устремила на него жесткий взгляд:

– Хочешь сказать, что чувствуешь себя виноватым?

– Конечно, – пожал плечами Валин. – За мной кто-то охотится, а дом рушится на этих бедолаг. Я думал, наше дело – защищать граждан Аннура.

– Да разве можно называть эту падаль гражданами? – всплеснула руками Лин. – Большинство из них, покажись они на материке, тут же вздернули бы или зарезали.

– Но это не значит, что они заслужили такую смерть.

– Избавь меня от своего чувства вины, Валин. Ты жалеешь себя и тратишь время впустую. Ты их не убивал – наоборот, пытался спасти. Ты благородный человек, ты это хочешь от меня услышать? Ты принц, мать-перемать!

У Лин раскраснелись щеки, ее глаза горели. Сдержав резкий ответ, Валин попытался положить руку Лин на плечо. Она дернулась.

– Давай просто найдем ублюдков, которые это сделали, – сухо сказала она, отказываясь встречаться с ним взглядом. – Так будет лучше.

Валин хотел было ответить, но отвернулся, пытаясь охладить свой гнев. Над грязной улицей нависали ветхие постройки: отслаивающаяся краска, проседающие крыши, напрочь сгнившие пороги под покосившимися дверьми… Несмотря на яркие цвета, каждый из этих домов выглядел так, словно был готов в любой момент сдаться и рухнуть в бухту рядом с трактиром Менкера. Может быть, они с Лин все вообразили?