Сержант Леший - Русский человек войны

Шесть советских проституток из Украины появились на секретной базе всего три месяца назад, но с их появлением результативность вербовки советских солдат повысилась в несколько раз, хотя удостаивался посещения девочек далеко не каждый. Из постоянных посетителей неутомимых хохлушек были сам Майкопфф, а также Ренделл, старший узла связи и радиолокационного контроля, ну и тридцать «зелёных беретов», охранявших специальный сектор базы и самих агентов ЦРУ. «Наташек» хватало на всех с запасом. Покойных «Наташек».

Девчонки были гарантированными трупами. Как только в них отпадёт нужда, их убьют. Нельзя попасть в место, которого не существует ни на одной карте мира, и остаться в живых. Предыдущих троих, испанку, немку и шведку, неведомыми путями занесённых в это преддверие ада, сначала отдали местным, а потом то, что от них осталось, скинули с обрыва в узкий провал дальнего ущелья.

Семнадцать наивных украинских девчонок прилетели в столицу Пакистана Исламабад прямо из Киева четыре месяца назад. Работать танцовщицами. Танцевать с несколькими партнёрами одновременно их научили сразу же, как только отобрали у них паспорта. К тому времени, когда шестеро из них попали к Майкопффу, помимо всего остального они научились, стоя на коленях и склонив голову, подобострастно лепетать на четырёх языках слова «мой господин» и «хозяин».

Сначала русского помыли во дворе, но в сознание он так и не пришёл, а затем отдали врачу базы и двум из шестерых «Наташек», по неведомому принципу отобранных Майкопффом и выряженных по такому случаю в белоснежные медицинские халаты. В тот день у врача базы был праздник.

Врачом здесь был недоучившийся пакистанец. Что-то он там натворил на последнем году обучения, и Майкопфф забрал его к себе. Обычно «Наташки» ему не достаются. Русский пришёл в сознание только через двое суток, зато врач оторвался за все долгие месяцы вынужденного воздержания, имея новоявленных медсестёр во все мыслимые и немыслимые места. Впрочем, ни в коем случае не забывая о пациенте, ибо Майкопфф предупредил эскулапа, что если хоть что-то пойдёт не так, то врач заменит обеих «Наташек», а клиентов ему найдут персонально. В мусульманской стране за подобные шалости предполагается жутчайшая средневековая казнь, и врач проникся по самое не могу. Оскопление тупым кинжалом – это самый минимум, который Майкопфф мог устроить любому сотруднику базы. У него было двое преданных лично ему местных головорезов, выполнявших любой его приказ. Причём головорезы – это не метафора, отрезать голову они могут за малейшую провинность кому угодно и в любое время дня и ночи.

Плеск воды и прохладная мазь, покрывающая моё измученное тело. Чистые простыни и тонкий запах потрясающе красивой девушки, склонившейся надо мной. Живительная влага, проникающая сквозь потрескавшиеся губы и скатывающаяся в горло и по подбородку. Мне больно даже глотать. Мягкий свет тонированного окна, прикрытого лёгкой занавеской, и прохлада кондиционера.

«Это всё сон? Так выглядит рай?»

Измученный мозг отказывался верить, и я ушёл в спасительное беспамятство до утра.

Мне опять снился сон. Море. Родное Каспийское море. Я приехал сюда, как думал тогда, в последний раз, с отличием окончив Суворовское училище. Мне шестнадцать. За эти четыре года я вырос и окреп. Английский и испанский, азербайджанский и немного талышский, самбо и вождение машины и мотоцикла. Стреляю из любого оружия.

В училище очень хорошие преподаватели и прекрасно сбалансированная система обучения, а на заставе я стрелял сколько влезет. Патронов для меня никогда не жалели. Как отличнику боевой и политической подготовки, комсоргу и награждённому правительственной наградой, мне были открыты все двери всех военных училищ без экзаменов, но я уже принял решение. Документы ушли в Новосибирское высшее военное командное училище на факультет подразделений специальной разведки, а я приехал прощаться с детством. Правда, тогда я об этом ещё не знал.

Громадная волна вынесла меня прямо под ноги наставившего на меня ствол автомата сержанта. Ну как же? Нарушителя государственной границы поймал! Уже, наверное, медальку примеряет и домой на две недели собирается. Чёрный комбинезон из крепкой эластичной резины, ласты, маска, трубка, штык-нож на широком поясе с грузами-утяжелителями, небольшой баллон акваланга на спине.

Нет, это не моё. В погранзоне такое запрещено. Нельзя даже заплывать далеко на лодках или надутых камерах. Сразу выскакивает «шишига» с заставы или мощный катер – и привет. Отберут плавсредство, влепят нехилый штраф, пришлого гостя отправят за границу стокилометровой зоны и никогда больше сюда не пустят, а местному вставят такую клизму, что…