Степан Кирнос - Во имя порядка - на заре новой эры

Быстрым бегом я направился к Исаилу и храмовникам, которые уже готовят свитки, чтобы телепортироваться на Золотой берег. Тут же словил холодный взгляд нашего клирика в красной мантии, с посохом и панцирем, и не менее холодное осуждение:

– Фриджидиэн, неужто ты купился на чары этой девушки?

– Во-первых, – стал нервно отнекиваться я, – докажи. А во-вторых, скажи, брат Исаил, что об этом говорит Предание? Нет у нас разницы по народам, нет ограничений для общения.

– Прости, я не хотел тебя обидеть. Просто ты так томно общался с этой Лашири, что мне показалось, будто ты решился отказаться от операции ради разговора.

– Её зовут Лишари.

– О, правда, что ли? А Константин её по-иному называл, но ладно, сейчас не до этого. Я изучил Предание с самого начала.

– И что интересного ты мне расскажешь? – спрашиваю я, рыща в карманах свиток телепортации.

– Из Предания нам стало известно, что всё началось с того момента, когда Всевышний или Творец решил создать великое пение, известное как мир и создал себе помощников. Первородные духи, и пели они долго, созидая духовный мир – небо, пока Творец не задумал создать материю – землю ми населить её несмышлёными тварями, да насадить растения.

– И что дальше?

– Когда всё было готово, один из самых могучих духов – Тель-Имальтхаати взбунтовался против него и пошёл войной на Всевышнего, поведя за собой своё воинство, но они потерпели поражение и пали.

– Ладно, теперь из Предания мы знаем, как оно всё могло начинаться, а теперь давай сконцентрируемся на задании.

В моих руках оказывается свиток, который мгновенно растворил своей силой бумагу, обратив её в энергию, которая меня поднимает, и я перестаю видеть Храм солнца. Мгновением погодя мои глаза затопил свет, растворившийся и показавший картину чудесной природы, которой мне не удаётся насладиться.

– Вот и добыча! – вопль бандита привёл меня в чувство и местность туже стала смешением зелени всех оттенков – фон для нескольких рослых мужиков в кольчугах, которые несутся на меня.

– Идиоты! – выкрикнув, обнажаю меч и блокирую первый удар – раздался лязг, и я пинаю его в живот, после чего нисходящим ударом разрубаю ему кольчугу на плече.

Мне приходится отпрыгнуть назад, чтобы топор бандита не разбил мне голову. Из воздуха появляется храмовник, который тут же поняв ситуацию хватается за меч и бросается на второго бандита, пока я займусь раненным. Сблизившись с ним пробиваюсь через его блок, но он отчаянно отпрыгивает и защищается железкой, но со всей силы бью его носком под колено, а затем одним поставленным ударом в шею кулаком заставляю его кряхтеть и кататься по траве.

Из куста выпрыгивают ещё враги, но это не разбойники, привлечённые шумом битвы. Гремя костями, лишёнными плоти, на нас, без страха, с инфернальным сиянием в глазницах идут скелетоны. Я оставляю бандита и вместе с тремя храмовниками бросаюсь в бой. Увернувшись от топора совершаю выпад, который разбивает грудь скелета, а вторым рубящим ударом сокрушаю всю кучу костей. Храмовники клинками отогнали немногочисленную нежить на расстояние, а затем её обратили в мусор. Теперь можно вернуться к насущной проблеме.

Как же не могу терпеть бандитов. Эти люди – беззаконники, которые не имеют ни малейшего уважению к праву. Ладно кража из голода, но становится душегубом на дороге только потому, что тебе весело. И меня немного коробит от того, что Велисарий хочет поставить на службу этих людей, но кто я, чтобы с ним спорить? Во всяком случае, пусть получают деньги из казны, чем грабят её. Но больше всего я ненавижу оживших мертвецов – эти твари загробного мира не знают ничего, кроме жажды убийства. Тела, пленённые злыми духами, становятся инкубаторами для концентрированной злобы.

– Что тут произошло? – вопрошает Исаил, последний телепортировавшийся сюда. – И что это там за мужик пытается встать?

– Местность отчищена, – гордо заявляю я. – А это, местный бандит. Нарвался на нас.

– Хм, сможет он знает?

– Сейчас проверим.

Я смотрю на север и вижу, как там далеко высится горный хребет, подле которого раскинулся лес. Судя по всему, мы к западу от Речного и где-то тут рядом должен находится оплот одной из потаённых банд. До меня доносится скулёж стонущего разбойника, смотрю, что он еле-еле поднялся на обе ноги и пытается уйти, но догнав его, валю его на землю. Он уже подумал, что его сейчас прикончат, но всем сто этого с моих рук ему на шею льётся простенькое заклятье – тёплым приятным потоком оно окутывает его плоть и восстанавливает её. Но милости будет недолго. Сжав кольчугу на нём, дёргая со всей силы его и тащу за собой.