Иван Никифоров: Голос разума

Внезапно, неожиданно для самого себя, в нем знакомой горячей волной всколыхнулся инстинкт боя! Движения стали сильными, плавными, быстрыми. Он сгруппировался, как волк перед броском к горлу жертвы. В правой руке, сам собой, появился штурмовой револьвер, а в левой – нож! Он готовился биться до конца…

Роботы атаковали косяком. Он взвел курок. Когда передний вихрь приблизился на пятьдесят метров, поднял револьвер и взял ровную мушку.

«Бить буду в упор…. В блок управления…» – спокойно решил он.

На расстоянии тридцати метров робот выглядел страшно – красный глаз видеопроцессора горел в голове двухметрового рыбьего корпуса, вместо хвоста бешено вращались четыре кавитационных винта. Из туловища металлической рыбины волочились восемь толстых щупалец, состоящих из банок-зарядов мощнейшей взрывчатки.

Он навел мушку в красный глаз тупой рыбьей морды и нажал спуск. Второго выстрела он сделать не успел…

Реактивная пуля, оставляя гиперзвуковые кольца в воздухе, ударила в корпус минёра, и прежде чем прожечь в нем сквозное отверстие, взорвалась ослепительным белым шаром! В радиусе пятисот метров расходящимся кольцом проскочил оранжевый разряд! Он почувствовал сильнейший удар электрического тока, и потерял сознание…

Забытье длилось недолго. Поднявшись в лодке, он увидел минера, на половину свесившегося за борт. Из его корпуса валил черный дым. Скафандр был оплавлен и зиял многочисленными дырами. Вся электроника в лодке была выжжена напрочь! Рука посинела от отдачи. Он осторожно поднял со дна лодки револьвер и внимательно осмотрел…

«Классная пушка!» – весело подумал он, – «Не будь на мне скафандра, лежал бы рядом с этой рыбой!».

Он злобно толкнул робота ногой и тот бултыхнулся за борт.

Однако дело было плохо. Робот-аптечка, процессор «Акулы» – все было уничтожено!

Волнение океана усиливалось, ветер хлестал снежными зарядами.

«Через час, максимум через два будет бушевать шторм. Ледяной шторм! Мембрана, защита, подогрев не работают. Даже если чудом переживу шторм, туман убьет меня…» – мрачные мысли беспощадно развеяли минутную радость победы.

Вдруг на гребне волны показались черные и белые полосы.

Он бросился к веслам и через минуту втащил в лодку раненого моряка. Брюки и тельняшка саднили кровью осколочных ран, в правой стороне груди торчал рваный кусок металла. Из-под него толчками пульсировала кровь и смешивалась с морской водой на дне лодки…

Не зная, чем помочь матросу, он укрыл его тело мокрым ворохом одежды и вспомнил о бутылке. Она каталась в ногах. Сделав глоток, он поднес горлышко к губам моряка и влил в него виски.

– У-ы-ы… Млять! – выругался матрос русским матом и с трудом открыл глаза.

Ему было лет двадцать пять, русые волосы, голубые глаза. Он умирал…

– Ты кто? – спросил он у моряка.

– Максим… – выдавил парень, – Мичман…Крейсер «Ростов».

Моряк начал бредить.

– Что произошло? – громко спросил он, – Что, черт возьми, случилось?

– Война…. Были в доке… Вспышки… Волна…, – с трудом выдавил мичман, и глаза его страшно расширились, – И везде млять эти роботы! Всем конец…. Все…

Парень хрипел. Из его груди вырывался жуткий свист, а на губах пенилась кровь.

Он вытер его лицо, губы и поднес бутылку. Мичман жадно глотнул и вдруг широко открыл голубые, как небо глаза:

– Ай, мама…, – тихо простонал мальчишка и затих.

«Всегда зовут маму…» – задумчиво прошептал он и ладонью, как тучей навсегда закрыл голубое небо глаз моряка.

Свою мать он не помнил. Он ничего не помнил.

Он выдернул кусок брони из груди мичмана, кое-как обернул его одеждой и закрепил к ногам аккумулятор «Акулы».

Трижды перекрестил.

– Прощай братишка. Ты храбро сражался, – тихо сказал он, и отпустил тело моряка в вечную глубину океана…

Какое-то время сидел молча.

Холодный ветер с хлопьями снега бросил его в озноб. Он открыл бутылку и медленными глотками стал пить виски. Достал револьвер, проверил патроны и задумчиво убрал его в нагрудный карман. Мыслей не было. Вообще. Стало так легко и беззаботно!

На глаза ему попался радиоприемник, который все это время болтался с ним в лодке.

– Древний раритет. Зачем я тебя таскаю с собой? – спросил он, глядя на радио, и взял его в руки.

Из тяжелого корпуса вытекла грязная морская вода.

– Вс-сю электронику выжгло! – хмельным голосом протянул он и безразлично добавил, – Да и батарейки, конечно, сели.

Отпил. Виски почти закончился. Пальцы машинально щелкнули тумблер. Из старого динамика полилась необыкновенная мелодия!