Елизар Федотов - Побег души - Перерождение

Глаза Ниграла почти выпали из орбит, как только он осознал, что задумали его соратники.

– Даже не думай нас отговорить! – резко крикнул Кхартол, не давая своему брату и возможности возразить. Его рука так же, как и у всех остальных был поднята и объята голубоватым пламенем.

– Ты выживешь и закончишь начатое.

– Наша воля, станет твоей волей.

– Наша месть, станет твоей местью.

– И когда ты обретёшь силу и сокрушишь наших врагов, готовых сейчас вот-вот начать праздновать победу – мы будем вместе с тобой!

– Мы будем частью тебя! Мы будем тобой!

– Главное – сбеги. Сбеги и выживи. Остальное ты сделаешь. Мы верим в это. Мы знаем это!

Челюсти Ниграла плотно сжались. Он хотел кричать и ругаться самыми грязными словами, на всех языках, которые он только знал. Но это бы не помогло. Он хотел тотчас броситься на врагов хоть с голыми руками и рвать их плоть на куски – но и это бы ничего не изменило. Он знал о чем говорят его братья и сестры. И понимал, что это единственно что им осталось.

Ниграл опустил голову, всего на мгновение, и тут же горделиво поднял её вновь. В глазах пылала уверенность. Над головой вновь заклубилось “черная корона”, и от него всего повеяло силой.

– Хорошо. Я принимаю ваш дар.

Четверо переглянулись в последний раз. Их прощание было молчаливым и скоротечным. После чего, они подняли свои правые, объятые голубым пламенем руки, и резким движением нанесли удары в собственные тела, в область сердца.

Будь это обычный удар – не произошло бы ничего. Разве что, мог раздаться хлопок, да и только. Но это был совсем не он.

Существуют магические техники которые считаются запретными. И к таковым их причисляют не просто так, и не красивого словца ради. Их суть вовсе не в том, что они могут как-то по-особому жестоко или масштабно, а то и то и другое вместе взятое, убивать живых существ, вовсе нет. Таких “умений” хватает и среди обычных. И пользуются подобными, как правило, те кто ими владеет, без каких-либо зазрений совести, или осуждений собратьев по ремеслу.

К запретным причисляют те техники, которые фатальны для исполнителя. Они могут быть как и грандиозны по своим эффектам, так и незначительны. Главным остается одно – применяющий их потеряет гораздо больше, нежели приобретёт.

И сейчас, четверо названых братьев и сестер, стоя вокруг пятого из них, воспроизводили именно такую технику.

Голубое пламя в мгновение ока превратило в ничто укрывавшую их одежду в месте соприкосновения, обнажая нагую плоть. Но и она отнюдь не стала препятствием. Их пальцы погрузились в тела, не встречая никакого сопротивления, словно это раскаленный на огне клинок, входил в брусок свежего масла, сделанного из жирнейшего коровьего молока.

Кровь, которая должна была бы хлынуть из ужасных ран, не успевала это сделать. Она вскипала и испарялась сразу, как только касалась голубых языков мистического огня. Можно ли найти слова, чтобы описать ту боль, которую испытывали эти четверо? Но они не проронили ни звука. А во взглядах читалась все та же решительность.

Бьющиеся сердца оказались в ладонях собственных владельцев.

Их пальцы крепко сжались, а за тем – резкий рывок.

Ниграл был вынужден стоять и молча лицезреть это на столько же безумное, на сколько и самоотверженное зрелище. Все произошло стремительно быстро, за каких-то пол мгновения, но и при том, бесконечно долго, почти с целую вечность. Его самые родные, стояли вокруг него, с собственными вырванными сердцами в руках. И сделали они это, ради него.

Сердца в голубом пламени еще бились, и это было странно, не естественно. Из зияющих в груди дыр, наконец хлынула кровь, орошая собою все вокруг.

– Ниграл, брат.

– Отныне – мы твоя сила.

– Отныне – мы твоя воля.

– Отныне – мы твоя месть.

Последние слова слетели с губ Аторотароники, Авруста, Кхартола и Гиеры. Сердца на их руках приподнялись над ладонями и воспарили в воздухе, охваченные все тем же голубым огнём. Их руки безвольно опали, а еще через мгновение, на пол свалились и четыре мертвых тела.

Ниграл сжал свои зубы с такой силой, что у него свело челюсти, но не позволил себе осквернить жертву, только совершенную во имя его жизни, рвущимся наружу криком.

Сердца внутри пламени начали потихоньку распадаться. Будто это была не живая плоть, а застывшая глина, которая стала крошиться и превращаться в пыль. Сам же огонь, начал двигать вокруг Ниграла, сначала поодаль, но на каждом новом витке, приближаясь всё ближе.