Я. Лабух - Рат Громов и похищенные тени

– Я никогда не слышал о таком языке.

– Не думаю, – звонко рассмеялась Лиза. – Ты только что совершенно четко прочитал символы и даже ударение расставил в нужных местах, а потому смею утверждать, что рахманский все же тебе знаком, и хорошо знаком. – Затем она указала на дверную ручку. – А этот оберег ты уже видел когда-нибудь?

Ратмир поджал губы и замотал головой. Он понятия не имел ни об этих символах, ни о языке каких-то там рахманов, а тот факт, что тетя знала и говорила об этом, как о само собой разумеющемся, совершенно не радовал его. Неужели она, как и Майя, верит во всю эту чушь? Этого только не хватало. В его жизни странностей и без того было больше, чем нужно.

– Это рубежник – оберег для защиты дома, – пояснила Лиза.

– Э-э-э, для защиты от воров, хочешь сказать?

– Хм, ну-у и от них, пожалуй, тоже, – ухмыльнулась девушка.

Они вошли внутрь и оказались в несколько темной прихожей. Окон, через, которые мог бы попасть свет в холл, не было, к тому же отделка и лестница, ведущая наверх, изготовлены из черного ореха, что и придавало ему мрачной загадочности, которая пробуждает воображение и любопытство, прямо, как в тех книгах, которые он любил. Лиза включила свет. Комната тут же преобразилась, освещенная большой и невероятно красивой люстрой. Теперь стали видны красочные растяжки «с Днем рождения!» и «Добро пожаловать домой!», повсюду пестрели шарики. Тетя подготовилась не только к приезду своего племянника, но и к его Дню рождения. Громов застыл на месте. Он не мог произнести ни слова от удивления. С тех пор, как не стало родителей никто и никогда не делал для него праздника, не было ни гирлянд, ни шаров и даже торта. Рат уже и забыл какого это.

Из холла слева был вход в просторную гостиную с камином, а справа тянулся коридор, вдоль которого висели портреты в золоченных рамах, иногда украшенные янтарем или яшмой, цвета дикого меда. Чаще всего на портретах изображался один взрослый человек, в основном мужчина, но обязательно с птицей, сидящей на предплечье. Птицы были разные – совы, орлы, ястребы, сычи – но всегда хищники. Всего мальчик насчитал одиннадцать таких картин.

– Вы что приручаете хищных птиц? – спросил Рат.

– Что-то вроде того, – улыбнулась тетя. – Рассмотри внимательнее эти портреты, Ратмир, это всё наши предки – Громовы. Мы обязательно должны помнить их. Ты знаешь, что самую великую силу, которую можно только вообразить, дает связь с родом. Как дерево питает свое могущество от корней, так и человек с момента рождения наследует все знания, умения и достижения своих отцов. Самое главное – не потерять это. Нужно стремится укрепить в себе эту силу, привнести в нее что-то свое, ценное, и передать следующему поколению, как если бы ты передал нажитое богатство. Пока ты находился в детском доме, сила фамилии в тебе постепенно угасала. Много лет ты был оторван от рода, но я хочу помочь тебе восстановить связь с предками и наверстать упущенное, очень хочу.

Мальчик всмотрелся в портрет Игоря Громова старшего, его дедушку. У него были точь-в-точь такие же темно-карие, упрямые глаза, как у самого Рата, да и Лизы тоже. Как же было необычно видеть свой взгляд у человека, уже умершего, но прожившего целую жизнь в то время, как сам он только начинал свой путь. В груди мальчика встрепенулось сердце и приятное волнение охватило его.

Коридор заканчивался кухней, но осматривать ее Рат пока не стал. Он вместе с тетей поднялся по лестнице на второй этаж. Там было целых четыре двери и потянувшись к ручке одной из них, девушка открыла ее. Перед ними предстало светлое, уютное помещение, хотя и немного пустоватое. Стены выкрашены в молочный цвет, на двух больших окнах висели сине-зеленые портьеры, а кровать и комод сделаны из светлого дерева.

– Это твоя комната, – произнесла тетя.

«Моя комната» – повторил про себя Рат. Впервые за многие годы что-то принадлежало только ему! И пусть здесь почти не было мебели, а сама комната была совершенно обезличена, но это была его территория и его дом. На лице мальчика сама собой появилась улыбка. Лиза неловко обняла его и сказала, что он может сделать здесь все, как только пожелает.

– Хоть стены крась в черный цвет, твое дело, – добавила она.

– Ну уж нет, – весело сказал Рат. – Хотя, пожалуй, у меня есть пара идей.

Тетя оставила его, а сама ушла накрывать на стол. Мальчик еще некоторое время блуждал взглядом по комнате, как следует рассматривая ее, а затем приступил к разбору вещей, привезенных из детского дома. На это ушло от силы три минуты. Бросив спортивную сумку в шкаф, Рат спустился в гостиную, где его уже ждал синий торт и заваренный чай.