Дмитрий Дывык - Читатель

Вернув мысли в конструктивное русло, попаданец продолжил искать варианты трудоустройства. Тем временем оказалось, что дорога вывела его на оживлённый проспект. По широкой каменной мостовой в обе стороны тянулись разнокалиберные телеги, повозки, экипажи. Большинство на конной тяге, но мелькали и рикши.

Оглядевшись по сторонам, путешественник понял, что эта транспортная артерия проходит прямо между двух холмов, которые попаданец видел со свалки, и следует в направлении примеченного давеча сосредоточения чаек. «Интересненько, не порт ли там? А почему бы и не посетить сей перспективный туристический объект?» – подумал интурист и направил свои стопы в сторону самого бойкого места любого приморского города.

Идти пришлось довольно долго. Пока доплёлся до холмов, пока поглазел на дорогущие на вид кареты, въезжающие на склон правой горы под впечатляющую арку, украшенную прекрасными барельефами со ставшей обыденной обнажёнкой, пока протолкался через пробку, образовавшуюся ближе к объекту – прошло часа два. Время уже к вечеру.

Опять перекусил с вездесущих уличных лотков и, наконец, вошёл в порт.

Увиденное впечатлило. Нет, это не современное циклопическое сооружение земных монстров логистики, но для средневекового антуража легко внушает уважение.

Взору предстала обширная подковообразная гавань. Вход с моря поразительно удобно прикрывала скалистая гряда. В акватории в хаотичном порядке разместилось штук тридцать утлых парусных судёнышек. Места в гавани было достаточно ещё для сотни таких же скорлупок, если не больше. Вдоль всего берега, словно зубья на плохой расчёске, расположились многочисленные деревянные пирсы. Выглядело это кошмаром любого перфекциониста: мостки имели разную длину и ширину, стояли на косых сваях, некоторые имели заметную кривизну. К половине пирсов пришвартовались кораблики. Возле них суетились люди, сновали повозки.

На берегу имелась широкая, в сотню метров площадка, тут и там заставленная кучками ящиков и бочек. Дальше радиально расходились дороги, вдоль которых тянулись крупные продолговатые здания, очень похожие на склады. Их было довольно много. На вскидку не меньше сотни.

От складов и обратно ручейками тянулись повозки, на выходе из порта сливаясь в полноводную транспортную реку.

Иван аж присвистнул: «А порт-то неслабый! Стоит попытать счастья устроиться здесь».

Сказано – сделано. Покрутив головой, попаданец приступил к поиску.

***

Очередной трудный день подходил к концу. Как бы они ни старались, как ни подгоняли плетущихся словно сонные мулы носильщиков, до вечера не смогли разгрузить судно купца Панталопса. Это значит премия будет меньше. Опять. А всё из-за кривоногого идиота Ванта, вывихнувшего себе вчера ногу.

Самый мощный и сильный грузчик выбыл из строя как раз в тот момент, когда он был больше всего нужен. Да, можно было вложиться и заплатить аж два золотых магу-лекарю. В горячке первого дня даже послали за ним. Хорошо, что уважаемый Пелюк отправился по делам в город и вернётся только завтра. Успели бы разгрузить купца – неизвестно, а на лечение потратили бы прорву денег!

Тяжёлые мысли скуповатого сотника Летена были прерваны десятником. Минуту Летен пытался сбросить груз мыслей, чтобы понять, чего этот болван хочет. Наконец, понимание зажгло слабый огонёк интереса. Оказалось, что объявился новый кандидат в грузчики.

Через день, да каждый день являлись разной упитанности оборванцы, влекомые слухами о сказочных заработках в порту. Треть этих бедолаг не могла даже поднять на спину мешок с зерном, а треть из поднявших не могла донести его до телеги. Оставшихся недоделанных крепышей приходилось откармливать и обучать, что было очень трудно. Туповатые крестьяне плохо поддавались обучению и постоянно норовили что-нибудь стянуть. В итоге в артели оставались единицы.

В обязанности Летена входило отсеивать немощных и откровенных идиотов. В то, что прямо сейчас, волшебным образом, появится здоровяк, способный тут же заменить силача Ванта, поверить было невозможно. Сотник вздохнул, рывком поднялся, сбрасывая с себя ленивую депрессивную муть, и вышел из своей конторки.

Попав из полутьмы на яркий свет, мужчина проморгался и обомлел. Рядом с десятником стоял огромный северянин. И огромный – это не было преувеличением. Он был на голову выше десятника и на полголовы выше самого сотника, который считался одним из самых долговязых в порту. Могучие плечи теснились под хлипкой кожаной жилеткой, не давая краям сойтись. Бугрившиеся мышцами руки, кубиками пресс… Красивое пропорциональное лицо, прямой нос, белые ровные зубы. Но главное, умные внимательные глаза с поразительным внутренним спокойствием смотрели на начальника, ничуть не стесняясь его начальственной харизмы.