Едва небо на востоке посветлело, в воздухе появилась утренняя свежесть, какая бывает лишь вблизи воды. На траве собрались драгоценные капельки. Те, что на изгибах, сливаются в прозрачные горошины и, скатываясь по стебелькам, сразу впитываются в землю.
В лесу деловито защебетал вьюрок, через некоторое время к нему присоединился зяблик. Они пели то по очереди, словно уступая друг другу, то сливались в одну сплошную трель с диковинными переливами.
Потом зажужжали пчелы, лучшие друзья цветов, через несколько мгновений небо залилось утренними лучами. Солнце выплыло из-за горизонта свежее и умытое после ночного сна.
Хранители на плато стали просыпаться. Мелкинд склонился над погасшим костром и ковыряет прутиком в углях. Лицо непривычно мирное и расслабленное, словно еще витает среди сонных грез и легкокрылых фей.
Ворг проснулся раньше всех и уже жует что-то с такой довольной мордой, что даже похрюкивает. Гном, который выбрался из своего подземного жилища, сел к костру напротив мелкинда и откинулся назад, оперевшись на локоть. Взгляд задумчивый, словно не спал, а всю ночь размышлял о таком высоком, что даже каменному троллю с его ростом не дотянуться.
Потом появилась эльфийка, довольная и свежая после долгожданного сна. Все невольно загляделись, когда она принялась расчесывать серебряную копну неизвестно откуда взявшимся гребешком. Закончив, серая сомкнула края лацерны на груди и подсела к общему кругу.
Через некоторое время подошли Теонард и Страг, за ними явился гоблин, который спал то ли где-то в кустах, то ли в высокой траве, и к зеленой щеке прилипли несколько свежих листьев.
Когда на тонких ножках притопала Селина, солнце уже поднялось над лесом и медленно поплыло по небосводу, освещая мягкими лучами весь мир.
Хранители наслаждались ласковым теплом и молчали, Каонэль даже прикрыла глаза, счастливая от того, что можно нежиться, а не прикрывать голову капюшоном.
В чистом небе возникла темная тучка, стремительно расширилась до грозового вихря, налетела и ударилась о землю, осыпав ее кристалликами ледяной крошки.
Вихрь исчез, на его месте разогнулся чародей, одной рукой упершись посохом в землю, а другой придерживая шляпу.
– А-а, – сказал он, – проснулись, не терпится… Доброе утро!
– Утро доброе, – пропела эльфийка. – Ой, какое у меня прекрасное дерево! Всем спасибо, я пошла… Нет-нет, я шучу, не бейте!.. Куда я от вас уйду?
Чародей с удовольствием оглядел обращенные в его сторону лица. Лотер, Теонард, Страг, Виллейн, Гнур, Тарнат с неизменным молотом на плече, застенчивая Селина, молчаливая горгулья, и даже каменный тролль, что всю ночь просидел неподвижным, повернул к нему голову.
Виллейн вскрикнул:
– А теперь мне, мне!.. А вы, морды, подвиньтесь! Сопливым попозже, если что останется.
Он обошел низкорослого гоблина, который расселся на камне, покосился с таким видом, словно это не гоблин, а зеленая жаба в бородавках и складках. Гоблин скривился, по-кабаньи выпятив бивни, и отвернулся.
Тарнат ворчливо поинтересовался у мелкинда:
– А ты хорошо продумал?.. А то тратить на тебя ману жалко. Я бы тебя лучше утопил.
Виллейн огрызнулся:
– Ты вон лучше ихтионку утопи. Это легче, чем по мне молотом попасть, черепаха ты подземная. И вообще молчал бы, бессовестный! Как не стыдно? Я думал, гномы народ честный, солидный, добросовестный… В какую бесчестную компанию я попал?.. Я хочу в честную, там мне дурить легче.
Чародей прервал его длинную речь, конца которой не видел и сам мелкинд:
– Все обдумали? Готовы?
– Даже много раз, – заверил Виллейн и набрал воздух для продолжения монолога.
Но его прервал Гнур, поднялся, пригладил зеленой лапой ярко-красный гребень на голове, он проговорил довольно:
– И додумались, что нужно ввести ограничения.
Мелкинд посмотрел на гоблина так, словно в мыслях уже распылил его на порошки и снадобья, а из шкуры самолично сшил добротные сапоги и даже надел.
– Это с кем же ты додумался? – спросил он с подозрением. – Кто это такой, которого уговорил на общение?
– Да вот есть такой умный собеседник, – ответил гоблин скромно и значительно.
– Это на себя намекиваешь? – спросил Виллейн. – Плюнь на такого дурака!
Чародей провел пальцами по длинной с проседью бороде и спросил с интересом:
– Какие ограничения? Вообще-то рад, что додумались. Ограничения – это то, что отделяет цивилизованных от нецивильных. Говори, гоблин!
Гнур выпрямился и сказал быстро:
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу