Дем Михайлов - Братство тропы

График не то, чтобы поджимал, но самое важное следовало выполнить немедленно. Мы должны дать знать Седри, что в любой момент можем уничтожить всю его коллекцию. И сделать это надо при большом стечении народа – чтобы новость быстрее разлетелась во все стороны и достигла ушей наместника.

– Мерзость! – громко воскликнул я, указывая на зажатый в расщепе быстро чернеющего и покрывающегося серой изморозью соснового пня предмет – Темная мерзость! Герои! Авантюристы! Светлые и добрые! Смотрите внимательно – перед вами темное проклятье, что может поразить любого неосмотрительного авантюриста!

Надо сказать, что смотрели все и без моих напоминаний, жадно вглядываясь в действительно «мерзковатый» предмет, зажатый в расщепе пня.

Серая прямоугольная плита, а на самом деле толстая ледяная пластина, чем-то напоминающая многократно увеличенную почтовую марку с оторванными по большей части зубчиками. И рисунок имелся – изображение тьмальда, причем, судя по длинным ледяным кудряшкам и кокетливой клыкастой улыбочки треугольной пасти, нарисована была женщина. Поза… я не знаю как описать позу существа, что состоит из ледяных серо-белых блоков. Портрет являлся артефактом, не был опознан, но Орбит уверенно заявил, что на пластине лежит мощнейшее темное благословение, которому безумно будет рад любой темны, но от которого скрючит любого, кто решится использовать предмет по назначению или просто пробудет рядом слишком долго. Назначение было удивительном – пластина вкладывалась внутрь боевого щита. Больше мы ничего не знали и лишь предположили, что на пластину были еще наложены чары против таяния, а к ним добавлены чары на прочность. Может были еще какие-то секреты, но мы заморачиваться не стали.

– Подобной темной мерзости нет места в наших светлых краях! – крикнул я и, отступив, церемонно кивнул – Прошу! Приступайте, о светлый палач и искупитель!

– И что я искупаю? – прошипел Бом, делая большой шаг вперед и вздымая над головой двуручный молот – М?

– Да я от балды плету! – зашипел я в ответ – Ломай хребет портрету!

– Своими руками деньги крошу…

– Давай блин!

– Эх!

Страшный удар ледяная пластина… отразила, но издала многообещающий треск. Воодушевившись, Бом взмахнул молотом еще раз и… по доскам возвышения застучали куски серого льда, воздух разодрал дикий пронзительный визг, многие инстинктивно зажали ладонями уши. Удар… остатки пластины разлетелись во все стороны и тут же испарились, когда налетели на полыхнувшее бирюзовое магическое пламя. Трои игрока-священника, ничуть не смущаясь всеобщего внимания, громко и торжественно запели, размахивая особыми кадилами. Хотя их трудно назвать священниками в прямом смысле слова – это один из путей специализации класса бард. Пройдя эту специализацию, они теряют возможность играть на музыкальных инструментах, взамен получая усиление силы обычных песен и чуть ли не утроение мощности всех светлых песнопений из сборника «Светлое радостное восхваление» – мы таких заказали пять штук. Эти довольно толстые фолианты являются не только книгами, но еще и классовыми артефактами. Носятся на поясе. Класс называется Бард Восславляющий. И я не знал, что он настолько популярен у опытных игроков – до тех пор, пока не увидел в клановом заказе пять фолиантов за нешуточную сумму.

– Любая тьма должна быть уничтожена! – добавил я, поднимая вверх правый кулак – Любая тьма должна быть повержена! Клан Героев против тьмы! Мы за свет! И того же ждем от всех, кто хочет видеть Вальдиру веселой и светлой! Не забываем о наших дарующих бафф статуях и фонтанах с зачарованной водой! И только сегодня мы делаем пятнадцатипроцентную скидку на всю алхимию и экипировку! И на оружие! Убивайте монстров! Сражайтесь и становитесь сильнее! Удачи в делах и приключениях, друзья! С нами сила!

Площадь взорвалась радостными криками – но, думаю, кричали не моей речи, а тому, что объявлены скидки.

– Рос!

Оглянувшись, я совершил прыжок в сторону. Хотелось бы сказать, что я героически отпрянул, но скорее уж по козлиному отскочил. И было от чего – вернее от кого. Расщепленный пень ожил, резко выбросив в стороны узловатые корни-щупальца, разинув дыхнувшую смолой и тленом огромную пасть и яростно взревев.

Мне ничего предпринимать не пришлось – в пень мгновенно вонзился с десяток стрел и болтов, воткнулись копья, прилетел огромный топор, а песнопения зазвучали так громко, что только что рожденный темный древесный пожиратель предпочел сдохнуть, превратившись в быстро исчезающую кучу сероватой трухи.