Алекс Каменев - Странствия алхимика [litres]

Говорила она с трудом, едва шевеля языком.

Я опять кивнул и опять сделал это на автомате.

Магический поединок подходил к логическому концу. Шевелящиеся полосы тьмы липкой паутиной окутали тела изможденных Блистательных.

Светлые маги еще не упали, а каменную поверхность мостовой уже прорезали глубокие борозды, вычерчивая посреди перекрестка гигантскую пентаграмму.

– Уходи, – в третий и последний раз прошептала дуэгарская ведьма и устало уткнулась в локоть здоровой руки.

Мир дернулся и неведомым образом изменился. Совсем чуть-чуть, но этого хватило, чтобы восприятие сдвинулось. А после изменения стали набирать все большие обороты, становясь все сильнее. Реальность обратилась бесцветным листком изжеванной бумаги. Из нее словно высосали все краски, оставив серую хмарь. Перекресток окутала вязкая тишина, в ней тонули любые звуки, а воздух стал таким плотным, что малейшее движение давалось с определенным трудом.

Глядя, как пролегают последние борозды, и не желая остаться внутри созданной пентаграммы, я подхватил Алию дэс’Сарион и потащил ее в ближайший проулок, подальше от страшного перекрестка.

Я не видел, что там произошло потом, зато смог вдоволь насладиться последствиями.

Небо поменяло свой цвет, земля дрожала, здания вокруг рушились, грохот стоял такой, что не было слышно даже собственного голоса. Ткань реальности рвалась, и оттуда выглядывали какие-то существа, при взгляде на которых в голове сами собой возникали видения жутких кошмаров.

Я заорал, не в силах выдержать ментальную пытку, рядом, обхватив голову целой рукой, кричала Алия.

Очнулся от того, что кто-то лил на голову воду.

– Живой? – послышалось откуда-то сверху.

– Да-да. Хватит, – приподнял руку в отстраняющем жесте, спасая лицо.

Сел, протер глаза, чувствовал себя поломанным автоматом. Тело болело, не сильно, а какой-то тупой ноющей болью. В голове пустота, мыслей ноль, состояние опустошенности и усталости.

Как же хреново. Стоило принять сидячее положение, как перед глазами поплыли круги.

Последнее воспоминание – Гренвир устроил настоящее светопреставление, выглядело так, словно наступил конец света.

– Что произошло? – глухо спросил я, поднимая голову.

И тут же отшатнулся обратно. Передо мной стояла Клара Шенриз, авантюристка и воительница, бывшая с нами в мертвых землях. Одетая в мужской костюм, чем-то напоминающий пиратские наряды, с неизменным палашом на боку – это она поливала меня водой из кувшина.

Йогар-гал утверждал, что она являлась вместилищем для одного из богов Хаоса.

– Вы – это вы? – спросил я.

Спросил и понял, что для обычного человека вопрос может прозвучать по-дурацки. Кто о таком вообще будет спрашивать?

Однако она поняла, что имелось в виду, и спокойно ответила:

– Нет. Я – это не я. И уже очень давно.

Я сглотнул. Сразу появилось ощущение какой-то обреченности.

– Убьете меня?

В добрые намерения сущностей, прозванных богами Хаоса и Отвергнутыми, категорически не верилось.

– Зачем? – Клара аккуратно поставила кувшин на землю.

Я замешкался с ответом. И действительно – зачем? Отвечать не стал, потому что ничего путного в голову не приходило.

– Вместо того чтобы морщить лоб, изображая мыслительные процессы, лучше бы помог своей подружке, – равнодушно бросила Шенриз и немного отошла.

Под боком кто-то тяжело зашевелился, засыпанная пылью Алия совсем не походила на себя прежнюю.

– Что случилось? – слабо пробормотала она, попытавшись подняться.

Я помог ей, теперь мы сидели, привалившись плечом к плечу.

– Не знаю, похоже, нам повезло пропустить основное действо, провалявшись в отключке.

Алия непонимающе покосилась на меня, потом, будто о чем-то вспомнив, вскрикнула и приподняла правую руку.

Целую и невредимую, с белой кожей и без единого шрама. В последний раз, когда я ее видел, она походила на обугленный обрубок.

– Мы подлатали ее, – объяснила Клара, она оставалась в нескольких шагах и не подходила близко, давая нам время прийти в себя.

Ловко. И это с учетом того, что поражение носило не совсем магический характер.

Юная дэс-валион не стала благодарить и вообще что-то говорить, молча поднялась, без смущения опираясь на мое плечо, и огляделась. Спустя секунду я последовал ее примеру.

Центра города больше не существовало. Десяток кварталов обратился в груды щебня. Развалины простирались на сотни шагов.