Екатерина Попова - Жизнь за жизнь

– Дэй, там нужна помощь!

– Здесь тоже.

Она остановилась около меня слегка запыхавшись.

– Там часть здания обрушилась и придавила мужчину. Его нога оказалась зажатой между двумя плитами.

– У меня тут парень, который провалился. И кажется, он ещё совсем ребёнок.

– Ладно, давай тогда сначала здесь разберёмся. Где он?

Я подвёл её краю здания и указал на дыру в углу пола.

– Какая глубина? – спросила Орлан.

– Он говорит, что метра три.

– Хорошо. – девушка сняла свой заплечный мешок и достала оттуда верёвку. Вот это я понимаю, подготовка. Я вообще шёл налегке с пустыми руками. Да у меня вроде бы ничего не было.

– Я спущу тебя, а ты обвяжешь парня.

– Нет, Дэй, спускаться лучше тебе.

Ну вот, никакого доверия. Что она боится, что я её там брошу?

– Ладно. – я обязался верёвкой на поясе и начал аккуратно подходить к отверстию. Бетон поеденный временем крошился у меня под ногами. В некоторых местах из-под него торчала арматура. И откуда я знаю, что она именно так называется? У нас вообще дома строились из специального прочного и огнеупорного материала. Никакого металла или бетона. Так. Ступай медленно и осторожно. Но стоило мне об этом подумать, как края дыры начали осыпаться, утаскивай меня за собой вниз. Я пытался ухватиться руками за какой-нибудь край, но он тут же превращался в пыль. Перед глазами стало темно, и я шлепнулся на кривые куски, отбивая спину, ломая пальцы на правой руке и сильно ударяясь головой. На какой-то миг я полностью был дезориентирован, но меня быстро вернула в себя тупая головная боль. На шее стало горячо и мокро.

Стараясь резко не дергаться, левой рукой, я как можно аккуратнее ощупал своё тело. Позвоночник был цел, но из головы шла кровь. Рядом со мной послышался шорох и в мою левую руку вцепилась детская ладошка.

– Живой? – услышал я детский шепоток.

– Кажется да.

Пытаясь сесть на кусках обломках, и не отпуская детскую ручку, я задрал больную голову вверх к свету и крикнул:

– Орлан, ты меня что совсем не страховала?

– Прости, Дэй, ты слишком резко провалился, и я не успела натянуть веревку.

В её голосе не было ни жалости, ни извинения.

Темнота внизу действительно царила кромешная. Только небольшой столбик света пробивался через дыру, но и он освещал лишь в радиусе метра. Около меня на таком же мусоре лежал мальчик, по его лицу была размазана запекшаяся кровь, а дыхание прерывалось хрипом.

– Ты двигаться можешь? – спросил я.

– Я не уверен. Мне очень тяжело дышать.

Я придвинулся к нему поближе, и начал ощупывать его маленькое, тощее тельце. Дойдя до его груди, мои пальцы обнаружили несколько вмятин и бугров в том месте, где должны идти ровные рёбра. Четыре он точно сломал.

– Больше нигде не болит?

– Сильно, нет. Я могу потерпеть.

Сколько мужества в голосе. Сотрудники Отдела Порядка могли бы только позавидовать его выносливости и терпению. А ведь это всего лишь ребёнок. Я снял с себя веревку и сделал на конце большую петлю.

– Смотри мелкий, я посажу тебя на эту петлю, а девушка сверху аккуратно тебя поднимет. договорились?

Он кивнул.

Когда Орлан вытягивала мальчишку, в моей голове мелькнули не хорошие мысли, о том, что это верёвка больше никогда не спустится сюда. И мне придется, либо выбираться самостоятельно, либо умереть здесь в страхе и одиночестве.

Время замерло. Шорох наверху прекратился, и настала полная звенящая тишина. Пока было время, я вправил пальцы на правой руке, заметил, что кровь из головы перестала идти. Даже подумал о том, что синяки на спине, наверное, тоже уже проходят. Тело конечно ещё немного ныло, но благодаря панике, которая начинала меня охватывать, все сомнения, несбывшиеся надежды и утраты, начинали принимать физические отголоски. Так мне и надо, за свою странную любовь к людям. Встаёшь за них горой, а они тебя бросают при первом удобном случае. Есть конечно надежда на Дэю, но кто может знать, не случилось ли и с ней чего плохого.

Осознавая свою безысходность, я вдруг заметался, как дикий зверь в клетке. Хотелось бежать, рвать что-нибудь, кричать от ужаса и злости, а потом, резко вдруг пришло полное спокойствие. Словно ласковый голосок нашептал мне на ухо, что всё будет хорошо стоит лишь успокоиться.

Я попытался встать, хоть это и было тяжело на острых кусках бетона и арматуры. До верха я точно не дотянусь, значит придётся думать о другом выходе. Медленно я начал отдаляться от луча света, углубляясь всё больше в черноту, которая словно пожирала меня. Я двигался в надежде, что рука упрётся в стену, смогу пройти вдоль неё и найти какой-нибудь другой выход. Но стен словно не существовало. Темнота уже окутала меня со всех сторон, глазам стало больно смотреть и в этот момент пальцы наконец-то коснулись холодной стены.