Екатерина Попова - Жизнь за жизнь

– Я сейчас хочу попросить вас сделать одно важное дело. Вы должны будете разделиться на группы, чтобы в каждой группе было в среднем по пятьдесят человек. И выделить одного следящего за каждой группой. Поверьте, нам так будет только удобнее, чтобы не передвигаться бессмысленной несущейся массой, а идти небольшими частями, для вашей же безопасности.

По толпе снова пробежался ропот недовольства.

– Зачем нам делиться на какие-то группы? – крикнул на этот раз мужчина. – Мы просто пойдем вслед за вами и всё.

– Похоже это затянется. – произнес я тихо, чтобы слышала только Дэя.

– На группы нужно делиться, чтобы каждый знал, кто с кем рядом идёт и, кто отвечает за порядок в этой группе. Вы же сами понимаете, что по дороге будут возникать вопросы, могут случиться какие-либо недоразумения или мелкие травмы. Во всем нужен порядок.

– Мы пытаемся уйти от этого порядка, а вы нам снова его навязывайте.

– Да послушайте же вы меня наконец! Без порядка ни одно общество не продержится и нескольких часов. Мы же все взрослые люди, мы понимаем, как устроен мир и социум в нём. У нас слишком большие запросы и огромная ответственность перед друг другом. Поэтому-то и нужен порядок. Хотя можно сделать проще, те, кто хотят идти за мной, должны разделиться на группы по пятьдесят человек и выделить одного командующего этой группой. А те, кто против, бояться или на что-то надеются непонятное, прошу вас покинуть это место и вернуться к своим прежним делам, я никого против его воли не потащу через семь секторов. И если у кого-то возникнут какие-либо вопросы обращайтесь к командующему группы. Спустя час я снова всех соберу, выслушаю и мы двинемся вперед.

Я хотел было закатить глаза, но мужчинам это не слишком свойственно. Поэтому просто потер их рукой и спустился обратно в склеп.

– Отличная речь, браво! – с иронией в голосе воскликнул Мирф. – Я буду очень сильно удивлён, если за тобой действительно кто-то пойдёт.

– А что ты можешь сказать за себя? – вставил я. Мне не нравится, когда ко мне лезут совсем не по делу. Сейчас нужно думать совсем о другом.

– Я не пойду за тобой. – ответил Мирф.

Тут нужно сказать я был удивлён. Я думал он первый кто отправится со мной. А он решил остаться в этом гадюшнике? Действительно этому миру не хватает какого-то баланса между двумя гранями грязного разума и чистого безумия.

– Как знаешь. – ответил я. – Мне от этого ни жарко, ни холодно.

– Что значит это твоя фраза: не жарко и не холодно? – тут же влез Сумах.

– Как тебе объяснить? Я равнодушно отношусь к проявленной воли Мирфа.

– Ого! А ты не мог также запутано говорить с людьми, чтобы они поверили в тебя и отправились на край света?

– Зачем? – не понял я.

– Ты понимаешь, что многие испугались и останутся. А я считаю, чем больше мы выведем, тем лучше.

– Значит ли это, Сумах, что ты идешь со мной?!

– Чтобы между нами не происходило я буду следовать за тобой, тем более, что по пути нам надо будет найти Калли, а она для меня как старшая сестра.

– Хорошо. Оставьте меня на пару минут наедине с Дэей, мы кое-что обсудим и начнём собираться.

Все вышли из маленькой комнатки и остались только мы вдвоём, два диклеста. Мне казалось, что я полностью чувствую то, что она испытывает в данный момент. Потому что я испытывал то же самое. Мне хотелось просто встать и уйти отсюда подальше, а не возиться с этими неразумными людишками.

Но Дэя произнесла вслух совсем другое:

– Я верю в тебя, несмотря на то, как относятся к нам люди. Мы просто обязаны им помочь. Это ведь часть нашей программы.

– Я больше не часть игры. Я перенастроил себя и хочу быть человеком.

– Дэй, – засмеялась она. – Ты не можешь сказать солнцу, что оно луна, чтобы изменить его. Это ничего не даст. Мы те, кто мы есть.

– И ты предлагаешь молча сжать зубы и повести эту кучу неуравновешенных людей через все семь секторов.

– Ну, я тебе давно хотела сказать, вообще-то не семь. В третьем секторе можно будет срезать и выйти сразу край седьмого.

– Даже так.

Дэя поджала нижнюю губу и глядя на меня, сделала щенячьи глазки.

– Я стараюсь, но мои программы сейчас очень обострены и часто путаются друг в друге. Как ты смог с ними совладать со всеми? Это ведь всё равно, как если бы тебе сказали, что отныне ты можешь обходиться без всех чувств, зрение, осязание, слух. Ты никак не можешь к этому привыкнуть и всё равно пытаешься слушать, смотреть и пробовать. И вроде бы всё должен делать правильно, но у тебя получается, как всегда. Ох, я сама не понимаю, что я говорю, Дэй, я так запуталась.