Екатерина Попова - Жизнь за жизнь

Девушка быстро исчезла за грязной тканью на стене, скрывающей тайный ход. Я отметил его, но остался стоять на месте, какое-то тонкое чувство мешало мне уйти немедленно. Хотя, я догадывался, что без проводника я просто отсюда не выберусь. Мужчина уже не смотрел в мою сторону, а тихо уселся в углу, на куче мусора, достал кусочек ткани и с умным видом начал разглядывать. Я не мог поверить своим глазам, это была точно такая же ткань, какую я нашёл в квартире Пьона Лаво. А мужчина тем временем, хмыкнул и перевернул ткань.

– Что это? – грубо спросил я.

– А ты не знаешь? – ухмыльнулся мужик.

– Я задал вопрос!

– А я не хочу отвечать.

Я медленно сжал кулаки до самого хруста, но в этот момент вернулась девушка, неся в целой руке зелёную грязную бутылку. Открыв пробку зубами, она осторожно налила немного в миску и протянула мне.

– Я не буду пить эту гадость. – решительно сказал я и сделал шаг назад.

– Тебе станет лучше.

– Вот заладили! Я не могу здесь оставаться.

Мужчина вдруг отложил ткань, встал и посмотрев в сторону девушки пошёл прямо на меня. Вспомнив силу, которой обладала эта юная девица, я понял, что они задумали, что-то для меня плохое. Это было неприятно, а ещё стыдно, когда тебя скручивают двое, которые по сути должны быть слабее тебя в разы. Мне вывернули руки, ударили под дых и когда я начал жадно хватать ртом воздух, зажали нос и влили содержимое миски в рот.

На вкус это было чувство неподдающееся сравнению. Мой желудок явно отказался принимать жидкую гадость, но и обратно не мог выдать. Чужие руки плотно закрывали мой рот. А когда всё же тело согласилось с отравой, меня отпустили.

– Что вы мне дали? – кашляя, спросил я.

– Этот отвар на время блокирует устройство в твоей голове, которое реагирует на сигнал с летающих машин.

– Ха-ха-ха! – рассмеялся я. – Хорошо. А теперь мы удобно устроимся, и вы мне расскажете, что здесь происходит!

Произнеся это, я понял, что во мне что-то изменилось. Мой взгляд на мир словно изменился, не кардинально, а где-то глубоко внутри разума упала маленькая деталька. Оставалось надеяться, что она не уронит соседние. Но этого хватило понять, что с миром что-то не так.

– Калли, – произнёс мужчина. – Покажи ему нашу историю. Человек должен знать, где его корни.

Девушка встала и протянула мне целую руку. Я взялся, и она вывела меня из укрытия.

– Машин не будет до вечера. – сказала она. Мы вышли на свет и район предстал передо мной новом варианте. Домики были ещё ужаснее, чем ночью, но они словно были живыми. В отличии от наших серых секторов с одинаковыми окнами, стенами и людьми, тут всё пестрело и дышало. Появились дети. Они бегали друг за другом, падали в лужи грязи, грызли по очереди непонятного цвета палочки, а их лица выражали полный восторг. Женщины вывешивали на окнах одежду, перекрикивались, смеялись. Мужчины, проходившие мимо нас, несли огромную трубу и обсуждали на своём кривом языке, как помогут некому Иену поднять стену дома. Я будто бы попал в параллельную вселенную и мой мозг частично отказывался воспринимать всерьёз всё происходящее на моих глазах.

Пахло тут конечно не так, как в наших районах. Воздух был кисло-горьковатым и в то же время присутствовала какая-то сладкая часть. И когда ты её вдыхаешь, лёгкие сжимаются от боли, но потом по ним разливается приятная нега, словно в воздухе находился наркотик. Солнце уже довольно высоко встало и начинало пригревать улице. Калли оказалась не в меру сильной девушкой. Она с легкостью поддерживая меня, провела на многие километры через район, масштабы которого я себе и представить не мог. Моя фантазия уже очертила земной шар, в котором одну четверть занимают наши районы, а всю остальную часть земли занимал полуразрушенный пропитанный вонью и смертью, район Г. Я даже не знал, удача это или наказание, но я увидел запретный район изнутри и словно чужими глазами. Мне было тяжело. Это словно быть ребёнком, который верит существование доктора с волшебной таблеткой, а потом тебе говорят, что его на самом деле не существует. И ты не сможешь вылечиться от этой болезни которая мучает тебя на протяжении многих лет. Ты расстраиваешься, пытаешься всё это принять. Ну где-то глубоко внутри души, ты продолжаешь верить, что неизвестно где, на самом деле этот доктор существует, а все взрослые пытаются скрыть от тебя эту правду, чтобы ты понял насколько жизнь сложна и устроена не так, как ты хотел бы. Мне повезло, что я родился в районе А, но глядя на ЭТОТ район меня теперь брали сомнение о устройстве мира. Мне совсем не понравилось это чувство, которое шло из глубины души, пыталась вырваться и распространиться по всем внутренним органам, проникает своими лапками щупальцами в самый центр мозга, чтобы навсегда изменить его. Это пугало по сильнее смерти.