Кирилл Луковкин - Тайна Атлантиса

Поль зачем-то посмотрел на небо, будто надеялся на помощь неизвестных богов — серая толща низких облаков безмолвно висела над головой. Он перевел взгляд обратно, и фигуры пришли в движение. Через кромки канала словно перетекла серая волна — стремительно и в полной тишине.

И только тогда рядом прозвучало запоздалое:

— Одержимые!!

Крик на все лады подхватило многоголосое «тело» колонны, по которой будто прошла судорога. Тускло заблестел металл обнаженных мечей. Поль вспомнил, что его клинок тоже приторочен к седлу. В сравнении с хлынувшими сверху полчищами оружие это казалось жалкой игрушкой.

Вот она, смерть — промелькнуло в голове. Волна одержимых справа докатилась до канала быстрее и ударила караван в бок. С новой силой поднялись вой, крики, ржание лошадей и лязг железа. Через пару мгновений с левым боком случилось то же самое.

Лица ближайших одержимых были так близко, что казалось, протяни руку и коснешься их. Только привлекать к себе внимание ни в коем случае нельзя. Нельзя выделяться из толпы, потому что одержимые — хищники, напавшие на караван, чтобы утолить единственное примитивное чувство.

Голод!

Поль ударил Княгиню по крупу и пустил галопом вдоль колонны. Одержимые врезались в колонну за спиной. Люди заорали от страха, размахивая мечами. Поль скакал вперед не оглядываясь. И так было ясно, что там творилось: люди и звери в человеческом обличье смешались между собой в кровавой схватке за жизнь. Волна атакующих скатывалась быстрее, чем скакала Княгиня. Через пару мгновений они столкнутся, смяв колонну в тисках.

Он почти достиг конца каравана и уже видел магистра Чу с эскортом, быстро отделившихся от общей массы. Похоже, магистр собирался ускользнуть из лап хищников. Но им наперерез с двух сторон уже бежали одержимые. Первый прыгнул с невероятной прытью и сшиб телохранителя магистра с лошади.

Княгиня снова встала на дыбы, а когда опустила копыта, под ними что-то хрустнуло. Раздался истошный вопль. Поль развернул лошадь вглубь колонны, стремясь укрыться от одержимых. Всюду творился хаос, пировала смерть и хохотало безумие. Братья ордена отбивались, кто как мог. Но какими бы опытными воинами они ни были, противник брал числом. Стоило зарубить одного одержимого, как на его месте вставали двое. Чудовища грызли людей заживо. Грязные, тщедушные, они выглядели жалко, но действовали, словно не знающие жалости монстры. Они обладали невероятной силой. Казалось, они не знают усталости и готовы убивать бесконечно, лишь бы насытиться.

Потом Поля потащили из седла. Он рубил клинком наотмашь, но цепкие пальцы все равно тянули его к земле, и он продолжал отчаянно отбиваться. Княгиня понесла, лягаясь на ходу. Двое или трое одержимых вцепились в Поля мертвой хваткой. Нога застряла в стремени — его бы непременно разорвали на части, не выскочи ступня из сапога.

Княгиня умчалась прочь. Над Полем нависла жуткая морда, перепачканная кровью. Он ткнул клинком и угодил монстру в шею. Густой поток крови залил лицо и грудь. Кровь внезапно согрела его, на миг удалось перевести дух и осмотреться. Хотя лучше бы Поль этого не делал — жестокая схватка стала побоищем: одержимые пировали над телами убитых или добивали группами немногих сопротивлявшихся. Лошади разбежались или пали. Немногие люди еще кричали от страха и боли. Одержимые рычали и взвизгивали. И тут плечо Поля пронзила боль.

Он не успел повернуть голову, как новый укус пришелся в предплечье. Поль заорал, безуспешно отбиваясь, готовясь умереть, но вдруг случилось что-то необъяснимое!

Донесся странный шелест, затем гул, воздух будто загустел, сворачиваясь в упругий горизонтальный смерч. Уши заложило. Рычание одержимых сменили вопли ужаса. Монстры в панике побежали прочь.

У Поля не осталось сил подняться, он снова смотрел вверх. Небо из серого стало розовым. Голова кружилась, Поль словно падал в него, но никак не мог упасть. А мимо пробегали одержимые, размахивая руками, некоторые почему-то были объяты пламенем, словно живые факелы. Постепенно крики стихли, над каналом снова завыл ветер. Поль ощутил холод, но ему было плевать, он не боялся замерзнуть. Он лежал смотрел в небо и никак не мог понять, почему не умирает. Смерть давно должна была наступить, как и встреча с богом, но ни того, ни другого не случилось.

Рядом заскрипел снег, и небо внезапно заслонило лицо: широкое, немного нескладное с глубокими черными глазами, вороными волосами и куцей бородой. Очень бледное. Незнакомец разглядывал Поля с безразличием и спокойствием, словно вещь.