Флавиус Арделян - Скырба святого с красной веревкой. Пузырь Мира и не'Мира

Слой (sloi) – букв. «льдина». – Прим. пер .

С учетом контекста, название в буквальном смысле переводится как «Поганая излучина». – Прим. пер.

Ступени обучения в Розовой Башне отсылают к латинским названиям трупных явлений: pallor mortis – трупное высыхание; algor mortis – посмертное охлаждение; rigor mortis – трупное окоченение; livor mortis – трупные пятна. «Пятая и последняя» стадия, Putrefactio, в буквальном переводе означает просто «гниение» и может быть истолкована либо как пятая стадия смерти, либо как этап алхимического преобразования, предвещающий возрождение и обновление. – Прим. пер.

Апофикар – устаревшее название аптекаря. – Прим. пер.

Легенда о человеке с головой коня, рассказанная в ночь с десятого на одиннадцатый день месяца Пустоты, на крыльце старика Уреке Блягэ в селе Гемаскунс, что в над’Мире, записанная бардом Евстахием Мертвецом и найденная в его бумагах после самоубийства.

Здесь обрывается последняя легенда, записанная Евстахием Караном из над’Мира всего за несколько дней до того, как он покончил с собой, повесившись на балке над камином.

Следует отметить, что румынское слово răscruce может означать и перекресток дорог, и крест (хотя последнее значение употребляется достаточно редко). – Прим. пер .

Чорба – румынский и молдавский национальный суп (название происходит от турецкого «шурпа»). – Прим. пер .

Трайста – небольшая котомка. – Прим. пер.

Каймак – слой густых сливок на поверхности молока, который получают с применением особой технологии. – Прим. пер.

Он так назван в честь нити, которой режут мамалыгу, – только эта нить режет, падая наподобие лезвия гильотины, человеческие мечты, оставляя больного в смятении, в ловушке между неверием в реальность и сладострастными наваждениями сна.

Говорят, что от того глотка внутри рождается мудрость: когда Исконные пьют слишком быстро и вода попадает им не в то горло, человек переживает то, что как будто уже пережил один раз – такое зовем мы déjà-vu, – но, на самом деле, нет.

Бугай ( рум . buhai) – фрикционный ударный музыкальный инструмент; барабан с прикрепленным к туго натянутой шкуре пучком конского волоса, с помощью которого извлекается звук. – Прим. пер .

Фрагмент монографии магистра Притта Эротастанского «Тысяча ликов мифа в Мире и не’Мире», извлечение из главы 7, издание 17830 года п. м. Т., сохраненное в Королевском архиве Эротастана, меж’Мир.

Точная природа скырбы, часто упоминаемой в текстах и образцах устного творчества людей и не’Людей, пока остается необъясненной (см. также Шлек и др.), но, по-видимому, у двух народов один и тот же термин понимается по-разному: на Ступне Тапала так называют кататоническое, каталепсическое состояние, эманацию спонтанного возрастания мудрости, в то время как в Порте «Скырба» – синоним «души». Новейшие исследования, возглавляемые научной группой профессора Шлека, некоторым образом устанавливают частичную истину для обоих вариантов: скырбу можно рассматривать как эманацию того, что считается душой или духом, но в то же время она, по всей вероятности, представляет собой вторичный эффект мутации в мифогене, уплотнение в месте соприкосновения двух мутировавших ответвлений, которое проявляется – тем образом, который еще недостаточно изучен, – в самих персонажах, о которых рассказывают легенды. В редких случаях, когда мифоген оказывался особенно мощным, отмечалась как духовная, так и физическая трансформация задействованной триады, необходимой для выживания вируса: читатель/слушатель, писатель/рассказчик и персонаж, и этот процесс, по всей вероятности, представляет собой способ, посредством которого мифоген преодолевает защитные пороги участвующих агентов, заражая их и тем самым гарантируя самому себе более долгую жизнь (см. также «О тройной метаморфозе носителей историй» А. Распара).

«Любовь» по-румынски dragoste, вследствие чего в оригинале песенка звучит в рифму. – Прим. пер.

Видели, как Данко Ферус падал с неба прямиком в беседку на краю Порты: он пробил крышу и рухнул в колодец, чья вода покраснела от крови. Когда его вытащили, над’Люди обнаружили странное невидимое существо, которое удалось различить лишь потому, что оно было измазано в крови человека с головой коня и оставалось намертво вцепившимся в его труп; в результате через несколько веков, когда слова перемешались и зародились новые смыслы, родилась легенда о Боге-Жеребце и Душееде, а те, кому не довелось про нее слышать, с трудом понимали, почему над’Люди будущего время от времени бросали через плечо щепотку муки, которую носили в мешочках на поясе, и шептали простой заговор: «Слезь с моего сердца, Душеед!»