Андрей Васильев - Файролл. Петля судеб. Том 1

– В разных местах, – не стал скрывать мой приятель. – Так что я теперь бродяга, которого не стоит пускать на порог приличного дома, как верно заметила вот эта дама.

– Вот эта? – Лоссорнах мотнул подбородком в сторону Эбигайл, и тон его при этом изрядно изменился, как, впрочем, и выражение лица моей сестрицы.

– Она, она, – подтвердил я. – Да ничего страшного, брат. Мы вон, в храме Тиамат переночуем. Или вовсе на лугу, под звездным небом. Ночи уже теплые, а мы с принцем ребята небалованые.

– Принц Вайлериус, перед лицом своих людей и своих друзей я приношу тебе свои извинения за недостойное поведение моей жены, – мерно и громко произнес Лоссорнах. – Поверь, она сделала это не со зла, а лишь по недомыслию. Я буду рад, если ты войдешь под кровлю моего дома, разделишь со мной ту еду и проживешь здесь столько, сколько пожелаешь.

Среди сокланов прошел шепоток, слово «принц» никто не прозевал. Услышала его и Эбигайл. Скажу честно – испытал радость, увидев ее округлившиеся глаза.

– Шурин, если ты по-родственному поучишь свою сестру жизни, причем неважно как, словом или кулаком, с моей стороны возражений не последует, – продолжил король, – заслужила. И эту парочку забери тоже. Ну, ладно твоя дочь, она мне все же родня. Но пикси – это уже перебор.

– Дискриминация! – пискнула Жужелка. – Пикси – тоже люди!

– Пикси – это пикси! – проворчал король и отпустил загривки двух драчуний, за которые он их и держал. – В замок не суйся, ясно? И по двору не шатайся. Тут тебе не Запад и не Восток, предупреждать никто ни о чем не станет. Мешок – стена – река. Я ясно обрисовал перспективы?

– Предельно, – мило заулыбалась Жужелка. – Нет так нет. Мы, пикси, очень-очень понятливые. Правда, Хейген?

– Снуфф, забери ее, – велел я соклану, тот мигом схомутал замешкавшуюся Жужелку, – и держи покрепче. Она нам еще понадобится. А ты не дергайся, ничего с тобой не случится. Я добро помню.

– И я тоже, – добавил принц, – всегда. Как и зло.

– Надо тебя переодеть. – Король приобнял Вайлериуса за плечи. – Видок у тебя и правда не того… Не монарший. Но я тебя за это не осуждаю!

Эти слова он явно произнес для жены, да еще и взглядом подтвердил, таким, что даже мне не по себе стало.

– И я, бывало, как бродяга выглядел, – рокотал Лоссорнах. – По болотам лазал, по джунглям бродил, в грязи по самые ноздри сидел. И не жалею о том! И не стыжусь своего прошлого. Это я сейчас король. А был наемник! Не надо на одежду смотреть. Важно, что перед тобой за человек! А этот парень – он из настоящих, я тому свидетель. И шурин мой тоже.

Молчит Эбигайл, губы жует, бледная вся.

– Жена, вели накрыть стол в каминном зале, – наконец вроде угомонился Лоссорнах. – И прислуживать нам станешь сама, ясно? Много воли, гляжу, взяла, забыла наши обычаи и традиции. Ну, ничего, я тебе их напомню!

– Гу-у-у-у! – подал голос наследник престола Пограничья. Оказывается, Трень-Брень, чумазая, как трубочист, уже добралась до него, и теперь эта парочка играла в «ладушки», причем ребенок пребывал в совершенном восторге. То, что Эбигайл этого сразу не заметила, можно отнести только на счет ее душевного состояния.

– Кыш! – королева вышла из транса и шикнула на фею. – Не смей!

– Нет, это ты не смей! – проревел король, похоже, заводясь по новой. – Она его тетка! Она имеет право играть с нашим сыном не меньшее, чем ты или я! Случись что, эта егоза за него жизнь отдаст, потому что она, несмотря на свой внешний вид и дурь несусветную, душой удалась в отца! А что шума от нее много… Ну, какая есть! Другой не предвидится.

Как мне показалось, более всех этим словам удивилась непосредственно Трень-Брень.

– Мир сошел с ума, – печально констатировала Фрейя, – определенно. Пойду напьюсь, что ли…

Она застыла на месте и секундой позже растаяла в воздухе. Как видно, напиваться она надумала в реале.

– Принц, прошу. Я распоряжусь, чтобы вам подготовили покои, одежду и нагрели воду для мытья, – выпрямившись так, будто проглотила кол, произнесла Эбигайл. – Примите мои извинения за глупые слова, которыми я опозорила своего мужа и брата. У тебя, брат, и у тебя, племянница, я тоже прошу прощения. Я забыла, что узы родства святы и что другой семьи у меня просто нет.

– Да что вы, право! – смутился Вайлериус. – Я же понимаю, как выгляжу. Да и пахнет от меня страшно сказать чем. Тут любой невесть что подумает.

– Какой он миленький! – громко выдала Ран. – Так бы и съела!

– Я всегда говорил, что эльфы жрут людей, – немедленно сообщил Вахмурке Гуго, – а потом рассказывают всем о том, что их гости сами с утра пораньше уехали. Мол, мы им лодки дали, лепешки на дорогу, веревку, песню спели и на том распрощались. На деле же все не так.