Рена Баррон - Королевство душ [litres]

Я качаю головой так сильно, что мои костяные амулеты начинают позвякивать. Отец поднимается на ноги.

– Как насчет того, чтобы просто посмотреть церемонию вместе?

Вождь входит в палатку, и я прижимаюсь к отцу. Ее серебристый кафтан трепещет вокруг лодыжек, ярко выделяясь на фоне темной кожи. Черно-белые дреды собраны в подобие хвоста у нее на макушке.

– Планируют ли мой сын и внучка принять участие в церемонии, ради которой они четырнадцать дней провели в дороге? – звучит в палатке ее низкий голос.

Отец приобнимает меня за плечи.

– Не в этом году.

Вождь кивает, как будто ее это устраивает.

– Могу я поговорить со своей внучкой наедине, Оше?

Отец обменивается с ней взглядом, которого я не понимаю.

– Если Арра не возражает.

Я сглотнула комок в горле.

– Хорошо.

Он сжимает мое плечо, прежде чем выйти из палатки.

– Я посторожу для тебя место поближе к центру.

Вождь садится на пол и одаривает меня лукавой улыбкой, показывая редкий ряд зубов.

– Присядь со мной.

Шорох шатра – отец вышел. Мои ноги ноют от желания последовать за ним, но вид великого вождя Аатири, сидящей на полу, удерживает меня на месте. Я сажусь напротив нее, и она поднимает ладонь. Искры желтой, пурпурной и розовой магии падают ей на руку.

– Как ты заставляешь магию приходить к тебе, великий вождь?

Ее глаза широко распахнулись от удивления.

– Прежде всего я твоя бабушка. Обращайся ко мне именно так.

– Как, бабушка? – наконец говорю я, прикусывая губу.

– Кто-то может вытягивать магию из ткани мироздания. – Бабушка смотрит на разноцветные блики, что танцуют на кончиках ее пальцев. – Некоторые могут призвать магию ритуалами и заклинаниями. Многие вообще не способны призывать магию. Это дар от Хека народам пяти племен – дар самого себя. Но для каждого человека этот дар разный.

Она протягивает мне пучок магии, и я наклоняюсь к нему поближе. Я надеялась, что на этот раз магия придет ко мне – но она исчезает, едва коснувшись моей руки.

– Я вижу ее, – говорю я, опустив плечи, – но она меня не слушается.

– Такое и правда случается редко, – говорит она. – Такие случаи уже были, но их мало.

Пушистые пучки ее магии прижимаются к моему лбу. Ощущение неприятное, и я засунула руки между коленями, чтобы не чесать лицо.

– Похоже, у тебя есть еще один дар, более редкий. – Ее брови сошлись вместе, как будто она наткнулась на загадку. – Никогда не встречала разум, к которому не могла бы прикоснуться.

Знаю, она говорит это, чтобы я почувствовала себя лучше, но это ничего не значит, ведь я не могу призывать магию, как настоящие колдуны – как мои родители, как она.

Бабушка лезет в карман и достает горсть костей.

– Они принадлежали моим предкам. Я использую их, чтобы привлечь к себе еще больше магии – больше, чем я когда-либо смогу удержать на кончиках пальцев. Когда я сосредотачиваюсь на том, что хочу увидеть, они показывают мне это. Хочешь попробовать?

Она бросает кости в мою ладонь. Они блестят в свете горящих лампад с маслами, установленных на табуретках под навесом.

– Закрой глаза, – говорит бабушка. – Позволь костям заговорить с тобой.

По моей руке пробежал холод, и сердце заколотилось. Снаружи снова зашумели барабаны джембе, отбивая медленный, ровный ритм, от которого у меня перехватило дыхание. Вся правда написана на лице бабушки.

Правда, которую я и так знаю. Кости не разговаривают.

Шарлатанство.

Это слово эхом отдается в моей голове. Так моя мать говорит про уличных торговцев на рынке – тех, кто продает бесполезные талисманы на удачу, потому что их собственная магия слаба. А вдруг она и меня считает шарлатанкой?

Мои пальцы болят от напряжения, и бабушка шепчет:

– Отпусти их.

Кости вылетают из моей руки и рассыпаются по полу между нами. Какие-то падают недалеко друг от друга, какие-то улетают довольно далеко. Мои глаза горят при взгляде на них. Я стараюсь услышать хоть какое-то послание предков сквозь шум барабанов.

– Удалось что-нибудь увидеть или услышать? – спрашивает бабушка.

Я моргаю, и слезы наворачиваются на глаза.

– Нет.

Бабушка улыбается и собирает кости.

– Не у всех магия проявляется так рано. Кого-то она не слушается до тех пор, пока они не достигнут зрелости. Но когда дар приходит позже, он проявляет себя очень сильно. Возможно, когда-нибудь ты станешь могущественной колдуньей.

Мои руки дрожат, когда слова девушки из племени Аатири возвращаются ко мне: «А может, и никогда».