Андрей Мороз - Экспансия

Все — пора! Нам сегодня еще по киеренской степи до условленного места встречи с албанским порталистом — пылить очень приличное расстояние.

— Все, девочка — я ушел!

— Угу. Удачи. Я тебя жду.

— Как управлюсь — сразу же домой. К тебе. — и все-таки недоговоренность и непроясненность, словно киселеобразная портальная мембрана висят в воздухе между нами. — Ты тоже будь аккуратна, пожалуйста. Если что-то пойдет не слишком хорошо — уходи к нугари без раздумий. Не геройствуй, а то знаю я тебя!

— Как скажет мой белый господин, — челка девочки-самурая привычно взлетает вверх.

Правда, лишь наполовину обычной высоты.

Всё! Хватит вола вертеть! Сразу как вернусь — расставим все точки над «ё»! Крест на пузе!

…Иду последним из группы.

Уже привычно вдавливаю тело в радужную линзу портальной арки и без труда преодолев её обычное ленивое сопротивление, вываливаюсь в…

В груди гулко ухает и обрывается какая-то струна — наверное это и называется: «душа в пятки ушла»!

Твою мать! Что происходит? Где я вообще, мля?!

Это всё что угодно, но только не мир Нугари! Зуб даю! Абсолютно незнакомая, полупустынная и какая-то «безжизненная» местность. Вот ведь засада!

И где все мои соплеменники? Они-то куда подевались?!

— Что за хренотень со мной творится, вашу мать, господа демиурги? У вас там что — сбой в системе произошел?

…От небольшого утеса впереди, отделяется дымчатый силуэт — высотой и комплекцией с фигуру взрослого человека. Скользяще плывет в мою сторону.

Похоже голограмма какая-то или что-то вроде того? Или это вообще пресловутый — «святой дух»? Или же настало мое время и я в аду, ибо раем сие унылое место может показаться только человеку с чрезвычайно больным воображением!

— Ну, давай поведай мне, полтергейст непонятный — ты-то еще, чьих будешь? Поди из тех «программеров», которые и устроили на моей планете всю канитель, похоже. Я ведь угадал?

Говорю больше для себя, негромко, но невнятный персонаж прекрасно слышит мои слова.

— Неплохая шутка. Про «программистов». Оценил, — усмехается он, проявив вполне себе человеческое лицо. «Облачно-нарисованное», — Не волнуйся, Егор — с твоими людьми все в порядке. Причем они даже не заметят твоего отсутствия.

— То есть — я вернусь в свой привычный мир… свои миры? — облегченно выдыхаю, смахивая ладонью нездоровый прохладный пот, обильно выступивший на лбу и висках.

— Разумеется. Мы можем общаться с тобой хоть весь день, хоть неделю — для твоих товарищей в обоих случаях пройдет не больше одного мгновения. Привычное всем «время» — здесь работает совсем по-иному.

— О как! Забавно. А нам есть о чем пообщаться в течение недели?

…Может быть я сейчас и ляпнул что-то не то, могущее показаться слишком дерзким неизвестному демиургу, но на самом деле был безумно обрадован его появлению с того самого момента, как только узрел эту странную сущность. Сразу промелькнуло, что во всяком случае — мне хотя бы теперь не в одну душу в этой полупустыне горя мыкать. Хоть какой-то, пусть не компаньон, так хоть собеседник рядом будет. Чтобы не свихнуться и было кого на хрен послать, когда совсем уж на душе заплохеет.

— Ну, если честно — сейчас у меня нет столько времени. Я ведь тоже, как и ты — не совсем свободен в некоторых действиях.

— То есть, ты хочешь сказать, что я принимаю решения и совершаю определенные поступки не сам, а с вашей помощью?

— Естественно, решения ты принимаешь сам, — мне показалось, что голографический персонаж весело ухмыляется, — Но под влиянием смоделированных ситуаций и создаваемых обстоятельств.

— Смоделированных кем? Вашей системой?

— Ей и теми, кто может оказывать на неё непосредственное влияние.

— А кто тогда ты?

— Ангел-хранитель. — скалится он так, что несмотря на весь бред ситуации, даже мне фыркнуть захотелось, — Всю историю существования человечества у избранных индивидуумов: пассионариев, как люди с вашей планеты, позднее стали их именовать — были подобные покровители, позволяющие им совершать то, что могло повлиять на судьбы сотен тысяч и миллионов других.

— А ты, значит — мой персональный менеджер? Демиург — покровитель?

— Ну, вроде того. — скромно признается он. — Не совсем демиург, если быть совсем уж честным, но где-то недалеко от них.

— Тогда объясни, плиз, а при чем тут я, вообще? Где все эти, поцелованные богами пассионарии, вершащие судьбы мира и где я? Мне лично — совсем не до глобальных проблем. Тут бы хоть со своим скромным племенем управиться. Может быть, можно меня из списка избранных перенести в какой-нибудь другой, попроще? Посодействуй, а! По-братски. Как-никак не чужие…