Владимир Ильин - Напряжение - том 7 [СИ]

Видимо, кто-то из числа кровников Юсуповых пригласил их, чтобы молить о пощаде. И трое пришли, чтобы им отказать. Только музыка — лишь она не вязалась с этими размышлениями. Оплакивающая, обреченная — ей бы начаться, когда Юсуповы развернутся и уйдут…

Утонул в отзвуках живого оркестра перезвон настенных часов, отмеряя двенадцатый час дня. В высоком бело-синем зале не заметили этого, как и появившихся на пороге гостей — все внимание других троих мужчин, занимавших стол для переговоров, было приковано к движениям шести музыкантов в дальнем от входа углу. В плотных белых повязках на глазах, отчаянно прижимающие к себе инструмент и столь же истово извлекающие из него звуки, те видеть и вовсе ничего не могли. Развернутые чуть в разные стороны, они и коллег-то могли только слышать.

Князь Юсупов повел глазами в сторону и заметил хозяина дворца самолично — князь Трубецкой стоял подле стены у входа, привалившись на нее сложенными за спиной ладонями. Невысокого роста, со старомодными бакенбардами и в темно-синем сюртуке с алой лентой и медалями за гражданскую службу, он тоже смотрел на оркестр, но взгляд его то и дело перебегал на гостей за столом. И отчего-то был там страх.

Стихли последние аккорды, возвращая спокойствие в натопленный гостевой зал. Вновь появились негромкие звуки — скрип посуды, перемещающейся по столу, и столового серебра по эмали — за столом вовсю ужинали, не дожидаясь гостей. «В себе ли они, лишая себя шанса вместе преломить хлеб за общим столом? Безумцы!.. Или просто нерусские?» — кольнула догадка князя, стоило присмотреться к холеным лицам господ в деловых костюмах. Припудренные, по-лошадиному вытянутые лица, зачес напомаженных волос набок; запонки на манжетах сорочек с незнакомыми гербами, тяжелые перстни на руках с десятком мелких камней каждый, когда в империи предпочтут хотя бы один, но большой. И эта наглость, когда к гостям сидят спиной.

К Трубецким на поклон часто приходили иностранцы, в этом нет большой новости. Но, пожалуй, именно эта беседа выйдет очень короткой.

Легонько скрежетнули перстни на руках Юсупова, привлекая внимание — Трубецкой встрепенулся и растерянно оглянулся сначала на гостей, а затем на часы. Смущение, тронувшее лицо старого царедворца, было в высшей мере забавным — но князь Юсупов и малейшим движением этого не показал. Наоборот, улыбнулся располагающе и сделал пару шагов навстречу — как и должно быть по отношению к тому, кто когда-то совсем маленьким держал тебя на коленях и отчаянно рвался в крестные отцы. Свита замерла позади.

— Ваше сиятельство, — с легким поклоном коснулся он суховатой морщинистой руки и даже не пытался вслушиваться в извиняющееся лопотание старика. — Не стоит винить себя. Это все очарование музыки.

— Да, музыка, — чуть сконфуженно улыбнулся князь Трубецкой и вновь посмотрел в угол зала.

Словно уловив внимание, зазвучали неловкие удары по струнным от музыкантов, что по-прежнему не снимали своих повязок и готовились к новой композиции.

Юсупов же оглядел зал с явно сквозящим неудовольствием.

— Из уважения к вам, князь, я желал бы узнать причину, по которой вы меня пригласили, а затем уйти.

— Пусть о причинах вам расскажут данные господа, — Трубецкой отвел взгляд, чуть сгорбился и указал на стол. — Прошу, ваше сиятельство, — поднял он на Юсупова полный мольбы взгляд. — Мне, право, стыдно за них и их манеры…

А затем и вовсе прихватил рукав шубы гостя, будто боясь, что Юсупов отвернется и уйдет.

— Откуда они? — Замешкался тот, разглядывая Трубецкого.

— Пройдемте за стол, — тяжело сглотнув, хозяин дворца одернул руки от шубы гостя и изобразил радушный жест в центр зала.

Только стариковские пальцы отчего-то подрагивали.

— Вы меня очень обяжете, — смотрел он на Юсупова с надеждой.

— Только ради вас, ваше сиятельство. — Бесстрастно произнес гость, смерив троицу за столом тяжелым взглядом.

Те, вот радость-то, оторвались от еды и изучали новоприбывших с вежливым интересом и абсолютным спокойствием. Знали, что в доме посредника им ничего не угрожает? Только из этого дворца рано или поздно придется выйти.

— Господа, — радушным голосом обратился князь Трубецкой к поднявшимся из-за стола мужчинам. — Разрешите представить вам его сиятельство князя Юсупова. Князь, эти господа из «Майер и Голдфри», юридическая компания в Швейцарии. Их документы в полнейшем порядке!

Юристы, впрочем, с готовностью потянулись к тяжелым кожаным папкам, разложенным перед ними на столе.