Галина Гончарова: Азъ есмь Софья. Тень за троном

Бог простит честного протестанта. А увесистые кошели с золотом немало в том помогут. Хватит и слуге, и его семье… Искать? Искать, может, и будут. А может, и нет. Ну кто обращает внимание на слуг? Это ж вечные подай-принеси, пошел вон, не мешайся! А что у них есть воля, разум, чувства… Это касается кого-то из благородных?

Когда, например, лорд и граф прижимает к стене смазливую служаночку и не слушает ее лепета, что она честная жена? А она-то и впрямь – честная. И каково при этом ее мужу?

И ведь не поднимешь руку, не ударишь супостата! Остается только терпеть и смиряться!

Тут и червяк бы зло затаил. Только вот укусить червяку нечем. А процесс превращения его в полноценную змею прошел, когда на него вышли сторонники Монмута. И предложили много денег за пустяковую услугу. И даже помощь в переезде из страны.

Мэри с детьми уже была во Франции. Он тоже не задержится. Где Ньюберри, там и Бат, а оттуда – в Бристоль и на корабль. И прощай, Англия.

В это же время другой человек, поглядев на трупы, неторопливо раскурил трубку и, пока все бегали и переживали, вытряхнул по-простому из нее горячие угольки на край одного из шатров.

Долго пожара ждать не пришлось. Полыхнуло весело, активно и ярко. Что и стало сигналом для Монмута. А сам поджигатель по-английски растворился в истории. К чему известность?

Он – скромный герой неизвестной войны.

Джеймс Монмут, получив сигнал и напутствие от своего советника, ждать не стал. Первыми на штурм ринулись повстанцы из новоприбывших.

Прямо через заранее разведанный брод, с ревом и воплями.

Мягко говоря, королевская армия растерялась. Ну, толпа. Но… командир убит, командовать некому, а армия без головы – та же обезглавленная гадюка. Туловище еще извивается, а вот укусить…

Если бы нашелся кто-то решительный, крикнул бы, взял все в свои руки!

Но откуда?

Дефицит был в армии Якова на умных и решительных. Ибо «подчиненный должен вид иметь лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство» [26].

Так что в сторону ополченцев ядра не полетели. Не успели. Было сделано несколько десятков выстрелов, потом добровольцы переправились-таки через реку и началась жуткая в своей бессмысленности и беспощадности резня.

Тем временем Джеймс Монмут повел кавалерию в обход. Надолго ли хватит ополченцев против регулярных войск? Нет. Ненадолго. Но если войскам ударят в спину…

Что и произошло. С одного фланга ударила пехота, с другого сцепилась с королевской кавалерией конница – и к утру армия Якова просто перестала существовать.

Монмут был горд и счастлив. И даже мысли о не вполне честной победе не омрачали его разум. Честь?

Да плевать!

Поверьте, историки напишут…

Они покрасят в белый цвет самую черную грязь, лишь бы та победила. А Монмут видел себя победителем…

– Государыня, письмо из Англии.

Софья быстро вскрыла трубочку голубиной почты. Проглядела. И расплылась в улыбке.

– Ах, как хорошо!

Теперь можно заслать еще больше агентов в Англию для вербовки. Можно вместе с испанцами и португальцами как следует начинать осваивать колонии. Можно…

Монмут, разбив королевские войска, победным маршем идет на столицу! Яков в панике!

Великолепно!

Секретарь опять поскребся в дверь.

– Государыня…

Второе письмо было уже обычным. Только по краю свиток оторочен красной каймой.

Срочно!

Софья сорвала ленту, пробежала глазами и чертыхнулась.

– Нет, ну как неудачно!

Вот уж воистину, все прибыли уравновешены убылями. Они и… того-с.

На пятьдесят третьем году жизни скончалась царевна Ирина.

Сердце [27].

Софья вздохнула. Нет, ну как она так? Молодая ж еще… Теперь все переживать будут, тетка Анна и тетка Татьяна – те особенно. Сестра…

Не утратишь – не сохранишь. А жалко.

Ладно. Будем строить два храма. Первый – для Ивана Сирко, Защитника Крымского. Второй – для царевны Ирины. Заступницы невинных женщин, как-нибудь так. Церковь придумает. Святость, мощи и прочее. Пусть канонизируют…

Хорошая она была. Пусть первую часть жизни и провела сидя сиднем в тереме, зато вторую – с лихвой искупила первую. Скольким помогла, скольким новую жизнь подарила!

Вот когда считать человека святым? Когда он принял мученическую смерть за веру? Здесь и сейчас этим никого не удивишь, это не подвиг, а печальная обыденность. Просто не про всех пишут.

Или вот так, как Ирину? Когда работала, помогала, пахала не покладая рук…