Виктория Шваб: Тени сгущаются [litres]

– Я мечтал о приключениях, сэр. И вы мне это подарили. Не так уж все плохо. Рай поговорил с королем, и он согласился отдать меня в обучение к мастеру Тирену. Уж лучше в святилище, чем в тюрьму. – Его глаза широко распахнулись. – Ох, простите, сэр.

Келл лишь покачал головой.

– А Стафф?

Гастра поморщился.

– Боюсь, он вас в покое не оставит. Ведь это Стафф доложил королю, когда вы ушли в первый раз.

– Спасибо, Гастра, – поблагодарил Келл. – Если в качестве жреца ты будешь хоть наполовину так же хорош, как в качестве стражника, быть тебе авен эссеном.

Гастра расплылся в улыбке и ушел. Келл прислушался к звукам его шагов – вдалеке хлопнула дверь – и снова погрузился в шум деревьев. Ветер усиливался, листва шелестела, заглушая все звуки дворца, унося прочь от мира, поджидавшего его в этих стенах.

«Я уйду, – подумал он, – и не в ваших силах меня остановить».

– Мастер Келл!

– Ну что еще? – Он обернулся, и вдруг его брови удивленно поползли вверх. – Кто вы?

Перед ним меж деревьев стояла женщина. Сцепила руки за спиной, склонила голову, как будто поджидала его давным-давно, хотя он и не услышал ее приближения. Красные волосы полыхали, как огонь, выбиваясь из-под ее белоснежной накидки. Женщина была совершенно чужой – и в то же время казалась странно знакомой. Как будто они уже встречались, хотя он был уверен, что это не так.

И тогда она подняла голову, открыв лицо. Светлая кожа, алые губы, разные глаза – один желтый, другой неимоверно черный.

Глаза прищурились, по губам скользнула улыбка.

– Я тебя повсюду ищу.

У Келла перехватило дыхание. Черная метка антари всегда сосредоточена в глазу, а у этой женщины чернота выплескивалась за пределы радужки, стекала по щеке, как слезы, просачивалась нитями в волосы. Это было противоестественно.

– Кто ты такая?

– Меня зовут Ожка, – ответила она.

– Зачем ты здесь?

– Я вестница. – Она говорила на королевском языке, но с сильным акцентом, и он заметил у нее на руке переводческую руну. Значит, она из Белого Лондона.

– Ты антари? – Но это невозможно. Келл был последним. У него голова шла кругом. – Не может быть.

– Я всего лишь вестница.

Келл покачал головой. Что-то здесь было не так. Он не ощущал в ней антари. Эта магия была чужая, темная. Женщина шагнула вперед, и он невольно отступил. Листва над головой сгустилась – весна сменилась летом.

– Кто тебя послал?

– Мой король.

Значит, кто-то пробрался-таки на трон Белого Лондона. Рано или поздно это должно было случиться.

Она сделала еще шаг, но Келл не дал ей приблизиться, отступив из лета в осень.

– Я рада, что нашла тебя, – сказала она. – Я давно искала.

Взгляд Келла метнулся к дворцовым дверям.

– Зачем?

Она перехватила его взгляд и улыбнулась.

– Чтобы передать сообщение.

– Если твое сообщение адресовано королевской семье, – сказал он, – передай его сама.

– Мое сообщение не для королевской семьи, – возразила она, – оно для тебя.

Его пробрала дрожь.

– Что ты хочешь мне сказать?

– Моему королю нужна твоя помощь. Моему городу нужна твоя помощь.

– Но почему я?

Ее лицо стало печальным.

– Потому что это ты во всем виноват.

– Что? – Келл отпрянул, как от удара.

Она все так же шла на него, а он отступал, и вскоре они очутились среди зимы, под скрипучими голыми ветвями.

– Это ты во всем виноват. Ты сверг Данов. Ты убил последнего истинного антари. Но ты можешь нам помочь. Ты нужен нашему городу. Пойдем со мной. Встретишься с моим королем. Поможешь ему оживить наш мир.

– Я не могу просто так взять и уйти, – машинально ответил он.

– Неужели? – спросила вестница, словно подслушав его мысли.

«Я ухожу».

Эта женщина – Ожка – указала на одно из деревьев, и Келл увидел на нем спираль, уже нарисованную кровью. Дверь.

Он окинул взглядом дворец.

«Останься».

«Ты сам выстроил эту тюрьму».

«Я не могу тебя отпустить».

«Беги».

«Ты же антари».

«Никто не в силах тебя остановить».

– Ну? – спросила Ожка и протянула руку с проступившими под кожей черными венами. – Идешь?

– Что значит – освободили?! – рявкнул Рай.

Он вместе с Лайлой стоял в королевской тюрьме и через головы стражников смотрел в пустую камеру. Принц был готов идти в бой и силой освобождать брата, но Келла и след простыл.

– Когда?

– По приказу короля, – ответил стражник. – Минут десять назад. Он не мог далеко уйти.

Рай горько, истерически расхохотался и ринулся вверх по лестнице в покои Келла. Лайла не отставала.