Галина Гончарова: Право рода [litres с оптимизированной обложкой]

Рыцари переглянулись.

– Может, я? – Ларош шагнул вперед, но Луис покачал головой.

– При всем уважении, вы не справитесь.

– Но…

– И я не знаю, в каком состоянии магистр Шеллен. Все, идем. У нас мало времени.

Луис вскочил в карету, Массимо отправился на облучок, править конями, рыцари вскочили на лошадей – и отправились вслед за каретой. Это была авантюра, безумие, сумасшествие… и именно поэтому у них были шансы на успех.

Ламертина.

Толстые стены, высокие и неприступные. Маленькая калитка – ворота не откроют ради посетителя, если это не Преотец. Они открываются, только когда из них выезжает телега с осужденными на казнь. Карету, конечно, не пропустили. Массимо соскочил на землю, открыл дверцу перед тьером Давертом, спешились рыцари, привязали поводья коней к специальной коновязи. Неподалеку нашлось место и карете тьера Даверта.

И калитка, скрипнув, распахнулась.

Всем четверым мужчинам показалось, что их обдало потоком сырого промозглого ветра. Словно могильный холодок пробежал по спине – страшно. Страшно приходить туда, где сам воздух пропитан болью и смертью, страшно чувствовать все это… выбора не было.

Никто не провожал Луиса, вышколенные привратники просто открывали и закрывали калитку. Луис шел, прижимая к носу надушенный платочек, сзади плелся Массимо, чеканили шаг гвардейцы… одна калитка, вторая, вход в само здание, два коридора, дверь, еще коридор и снова дверь… как хорошо, что они не стали полагаться на силу – тут и десяток человек отлично сдержит армию. Это если еще нет никаких сюрпризов.

Вот и кабинет коменданта. Луис поздоровался, чуть поклонился, показывая свое уважение, получил ответный поклон и приветствие и выложил перед комендантом свиток, запечатанный личным перстнем Преотца.

– Прошу вас прочесть, тьер.

Тьер распечатал, сверил тайные знаки и быстро пробежал глазами по листу.

– Все верно, тьер Даверт. Так у Преотца все же лопнуло терпение?

– Сколько можно? Давно пора было раздавить эту мразь. – Луис скривил губы, показывая, что его тошнит от самого упоминания о магистре Шеллене, но если надо…

– А?.. – комендант скосил глаза на Массимо. – Это обязательно?

– Преотец поручил этому человеку проконтролировать ведение работ. Кто я такой, чтобы спорить?

Массимо поклонился. Он не поднимал капюшона, и вообще выглядел тенью самого себя.

– Но…

– Стоит ли нам оспаривать его волю? Пусть этот достойный тьер сходит, постоит у камеры, как и господа гвардейцы, – Луис взмахнул рукой с платочком. – А мы подождем здесь.

Комендант вздохнул. На лице его отразилась нешуточная борьба между ленью и опасениями, и последние победили.

– Тьер Даверт, я обязан…

– Что ж. Тогда пойдемте. Да, прошу вас, вызовите своих каменщиков, пусть все приготовят…

– Это недолго, тьер…

В результате у камеры магистра сошлось восемь человек. Тьер Даверт, два охранника и Массимо – с одной стороны. Комендант, тюремщик и два каменщика – с другой.

Лязгнул засов – так надежнее, чем замки.

Магистр Шеллен выглядел немногим хуже, чем в прошлый раз. Все же, если есть деньги, можно устроиться и в Ламертине. Да, узнику не выдадут пуховых перин, но солома будет чистой, еда вкусной, а вода свежей. Это уже немаловажно.

Магистр щурился на пришедших отвыкшими от яркого света глазами. Комендант вздохнул.

– Эй ты, предатель. Волей Преотца сегодня ты будешь казнен. Замурован заживо в своей камере, дабы стала она тебе вечным пристанищем.

Магистр покривил губы, но что он хотел сказать, осталось неизвестным истории, потому что в дело вступили два рыцаря, Массимо и Луис, да так согласовано, словно год репетировали.

Массимо скользнул к тюремщику. Зажать рот – и стилет в почку. Чтобы не кричал и не дергался, чтобы парализовать болью…

Гаррота захлестнула шею одного из каменщиков, второй сполз на плиты пола с ножом в глазнице, коменданта оставили тьеру Даверту, и Луис не подвел.

Перехватил локтем жирную шею, сжал покрепче…

– Не дергайся, не то составишь им компанию.

Комендант обмяк в руках Луиса, сильно напоминая жабу, раздавленную каретой.

– Т-тьер…

– Никто вас убивать не собирается. Если будете вести себя благоразумно. Будете?

Комендант согласно икнул.

Будет, куда он денется. И Луис продолжил мягко, убедительно, со всем доступным ему обаянием, уговаривая коменданта, как смазливую служаночку:

– Вы же понимаете, что и Преотец не всеведущ. Есть обстоятельства, о которых он не знает, есть то, что он пока не принимает в расчет. А я знаю, и мне нужен магистр Шеллен.