Юрий Корчевский - Последний алхимик

Спать улеглись. Антип с супружницей в избе, Никита в комнатушке в амбаре. После трудового дня в не самых комфортных условиях спалось хорошо. Только далеко за полночь шум услышал Никита, проснулся, насторожился. Не исключено – хозяин в отхожее место ходил. Но разговор тихий, мужской. В доме из мужчин один Антип, уже подозрительно. Антип двери в избу закрывал, от комаров, да чтобы тепло сохранить, но не запирал на засов. Никита поднялся, свою дверь приотворил, к щели приник. Две тени во дворе, на крыльцо взошли. Явно с недобрыми целями, в гости за полночь не ходят. Что делать? Никита по жизни не боец, не дрался. И оружия в помине никакого. Конечно, по сравнению с местными жителями крупным выглядел, акселерация веками шла. Почти на голову выше остальных мужчин, да и крепок, ловок. И ещё одно обстоятельство заставило замешкаться, законов не знал. Что он вправе делать, а что нет? Между тем пришельцы ночные дверь в избу отворили, в сени вошли. Ожидать, когда они зло сотворят, Никита не стал. Случись худое, смертоубийство, тати сбегут, а все подозрения на него падут. Раньше не видел никто, где раньше жил – неизвестно. Выскользнул во двор, добежал до дровяника, схватил топор. Увереннее себя почувствовал, на крыльцо взлетел, в открытую дверь ворвался. А разбойники уже в избе. Темно там, им сориентироваться надо, где хозяин почивает. Никита сразу закричал.

– Антип, берегись! Разбойники в избе!

На голос его один из непрошеных гостей кинулся, в руке нож блеснул. Тут уж о собственной жизни забота. Никита топором взмахнул, в последний миг перед ударом топорище повернул и набегавшего не остриём ударил, а обухом. Хрясь! Разбойник кулём на дощатый пол упал. А Антип спросонья кричит:

– Рятуйте, люди добрые!

А кто поможет, кроме Никиты? Но вскочил хозяин, выскочил из спальни в одном исподнем. Тать между двух огней оказался. Впереди хозяин, сзади неизвестно кто с топором. Никита хозяину кричит.

– Я его не выпущу, а ты лучину запали!

Тоже не подумавши крикнул. Лучину от углей запалить можно, что в печи кухонной или от лампады перед иконой в углу. Только подойти неизвестный мешает. Пырнёт ножом, и все дела, уравняет шансы, один на один. Всё же Антип сообразил.

– Бей его смертным боем, тать это!

Оставшись в одиночестве, без сообщника, тать запаниковал, к Антипу метнулся, потом к Никите, сообразив, что выход там, а добыча сорвалась.

По Ярославовой правде, да и по поздним уложениям, напавшего разбойника можно было убить без всякого за то наказания, лишь бы свидетель был, видак.

Никита сообразил – нельзя татя упускать, но и убивать нежелательно. Под пытками в Разбойном приказе поведает всё – кто надоумил на Антипа напасть, кто второй, что на полу лежит и не шевелится. Разбойник нож вперёд выставил, замахал им из стороны в сторону, запугивая. Никита, для самого себя неожиданно заорал:

– Ура!

И топором по руке татя ударил, не обухом, лезвием. Разбойник заорал во всю мочь. Сзади на него Антип накинулся, повалил, прохрипел Никите:

– Бей по башке!

Топором Никита бить побоялся, в темноте можно хозяина поранить. Сложил руки вместе, сцепил пальцы, да и ударил со всей силы татя по голове. Тать орать и дёргаться перестал. Антип к лампаде кинулся, лучину от неё зажёг, поближе поднёс. У того татя, что вторым свалили, рука по локоть отсечена, кровь хлещет, на полу лужа. Никита Антипу кричит.

– Верёвку дай, либо ремешок.

Антип из кальсон гашник выдернул, протянул. Никита по типу жгута руку татя выше локтя перетянул, прислушался. Дышит. Ко второму наклонился. И этот жив, ничком лежит. Перевернул его на спину. Блин! На лбу вмятина в кости, кровоподтёк огромный, в пол-лица наливается. Обухом Никита в лоб прямёхонько угодил. А если бы лезвием, располовинил череп. По крайней мере, убийцей себя не чувствовал, на душе легче. Антип подошёл, лучину ниже опустил, в лица татей всмотрелся.

– Незнакомы оба. Хотя вот этого трудно узнать. Здорово ты ему врезал!

– Тебя выручал. На пол посмотри, видишь, какой подарок тебе приготовили?

На полу два здоровенных ножа валяются. Не исключено, тати хозяина убить хотели, избу обыскать, деньги забрать. Только не нашли бы, уж больно хорошо Антип их в подвале прятал в тайнике.

– Пойду городских стражников звать, – засобирался Антип.

Быстро оделся, вышел и вскоре вернулся с двумя стражниками. К тому времени Никита две свечи зажёг. Видимо, Антип, когда стражников вёл, успел им рассказать о нападении. Потому что, едва войдя, один из стражников наклонился к татям, лица разглядеть, и вопросов не задавал.