Мария Британ - Бояться нужно молча

Предупреждают, что семь минут истекло.

Включается сирена. Гремит топот. Сыплются ругательства. Сквозь щели двери просачивается красный свет. За нами бегут.

Девять секунд на то, чтобы Утешители добрались до серверного зала, – так рассчитали мы с Оскаром. Девять секунд на то, чтобы отформатировать диск. Мы успеем.

Или умрем.

– Ну что? – Я кошусь на монитор. Ник был прав: ничего сложного. Он открыл доступ к базам данных, а мы должны удалить их. Нажать на кнопку. Нажать и – выжить.

– Мы сделали это, – цепенеет Альба. – О боже, мы сделали!..

– Шейра! – доносится до нас.

Мы замираем.

Двери в отделение сущностей распахиваются. В зал врывается моя мама. Лицо – красная клякса, волосы – свитер, покрывшийся катышками. Она изменилась со вчерашнего дня. Прошло всего ничего, а она постарела.

За ее спиной топчутся трое Утешителей.

– Глория, мы рискуем, – ворчит низкий мускулистый мужчина в белом костюме. – Я запускаю обнуление.

– Нет! Дайте мне разобраться со своей дочерью! – кричит она. – Шейра, пожалуйста, не надо. Я умоляю тебя…

– Почему?

– Ты убьешь их! Неужели ты желаешь Элле зла? – Она подается вперед и встряхивает руками, словно кукловод, обрезавший все ниточки и теперь жалеющий об этом. Мне нравится наблюдать за ее паникой. Или… нравится моему демону.

– Не двигайся. – Я сжимаю кулаки, чтобы хоть немного унять дрожь. – Шаг – и мы отформатируем диск. Ясно?

Ты желаешь Элле зла?

Я пытаюсь выбросить вопрос мамы из головы, но ничего не выходит. Оскар предупреждал, что нас постараются отговорить, а я оказалась не готова.

– Они не умрут.

Альба дотрагивается мизинцем до кнопки. Она сильнее, чем я. Ее научили быть сильнее.

Утешители расступаются, и к маме присоединяется папа.

– Вы никого не спасете, – произносит он ровно и невозмутимо, будто мы беседуем за чашкой кофе. – Это Оскар, да? Передайте ему, что в расчетах снова ошибка.

– Здесь, – я тычу в монитор, – сотни баз данных и больных, мечтающих о здоровой жизни. Почему бы не попробовать? Разве может быть хуже?

– Может, – кивает мама. – Мы опробовали эту методику на Дэнни. Ты в курсе, что… что с ней произошло.

Не слушай их. Не слушай.

– Но у нее было слабое сердце. Оно не выдержало.

– Ничье не выдержит. Результаты экспертизы у Рене. Ознакомься, если хочешь.

Я вспоминаю, как верила Дэнни. И как верила я, пересекая границу. Город номер триста двадцать не отпускает просто так.

– Альба, – хриплю я, – они не лгут.

– Тем лучше.

Лучше. Странное слово для того, что сейчас происходит.

– Отойди от клавиатуры, – медленно, по слогам, чеканю я.

Она смотрит на меня, как смотрела на Джона во время спарринга. Усмехается, как усмехалась, сдавая экзамены. Я вижу ту девочку, с которой дружила до девяти лет. Она словно простила меня. И себя – тоже. Она больше не мечется, потому что… решилась.

Я знаю на что. Я знаю почему. Я знаю, что теперь мы квиты, а она – законный Утешитель.

Щелчок. Альба нажимает на кнопку.

Я отпустил их. Они готовы примириться с прошлым. А я готов уйти.

Нити потрескивают. Мне тяжело удерживать троих Утешителей сразу. Но я должен – больше некому. Они не моргают. Будто мертвецы. Хотя они и есть мертвецы, даже когда из них не выкачивают метры.

Я не обнулю их. Не обнулю. Как там учил Оскар? «Когда паршиво, отвлекись на какое-нибудь важное воспоминание. Говори сам с собой, считай – что пожелаешь».

До того как мы устроили квест, у меня было мало важного. Программирование да встречи с Альбой и Шейрой – мимолетные, пропитанные моим несуществованием . Перед каждой такой прогулкой я натягивал капюшон, прятался в тень подворотни и блуждал призраком, почему-то застрявшим в мире живых.

Сколько раз?

Один.

Десять.

Сто.

Числа раздирают горло, и я выплевываю их – пусть Утешители-марионетки слушают. Удивительная сегодня ночь. Кукловод выступает перед куклами.

Во мне дремлет монстр, но я не боюсь. Оскар помог мне его убаюкать. Теперь я знаю: лучшая колыбельная для ничего – мои тренировки. Если повезет, оно будет спать вечно.

Если. Странно, но это «если» звучит лживее, чем «все наладится». В комнате Правды я бы обнулился в первую секунду.

Кончики пальцев покалывает. Я переполнен кармой. Даже для меня, сущности, этого много.

До нас доносится топот. Сюда спешат те, на кого тисков не хватит. Я сыт. Забит, как копилка с мелочью в старых фильмах. Где бы найти молоток?..