Андрей Самусев - Игра как жизнь

И тут же последовало «Дзынь!».

«Вами получено задание „Чайная тропа“.

Условие – договориться с производителями Белого чая о предоставлении преференций ордену Плачущей Богини в деле создания чайного торгового пути между Харжистаном и другими странами Раттермарка.

Награда:

1500 опыта

+30 единиц к личному уважению казначея ордена Плачущей Богини;

+10 единиц к уважению у ордена Плачущей Богини.»

А чего, нормально так получилось! Ход сделан правильно.

Брат Иль неожиданно оказался худым, высоким и сутулым человеком с бледным лицом и пальцами, запачканными чернилами. На фоне остальных бравых счетоводов, он единственный из встреченных Тёмом сотрудников казначея, был похож на классического зануду-бухгалтера.

На брата Юра он смотрел с обожанием, и как только понял, что от него хотят услышать его непосредственный шеф и ученик Клауса, тут же согласился пересказать Тёму разговор, свидетелем которого он в свое время случайно оказался.

– В тот раз я прибыл в замок инквизиторов в Кадрансе, чтобы передать письмо от брата Юра казначею коллегии инквизиции. Выполнив поручение и дождавшись ответа, я пошёл пройтись по замку. Я всегда с удовольствием посещаю Кадранс. Надо сказать, что мы с Пауло, это мой лучший друг среди инквизиторов имеем много точек соприкосновения при оценке нынешнего жуткого падения нравов и духовности.

Тём, почувствовал, что брат Иль погружается в транс от собственного голоса и теперь уже очень не скоро доберётся до сути его просьбы. Поэтому он поторопил монаха:

– Я с удовольствием послушаю про ваших знакомых в Кадрансе, но позже. А сейчас хотелось бы услышать про то, что случилось с моим учителем.

Иль споткнулся в своих воспоминаниях на полуслове и вначале непонимающе посмотрел на норда. Но, рассмотрев очень хмурое и нетерпеливое выражение лица Тёма, всё же перескочил в своем рассказе к нужному тому моменту.

– Среди прочих моих знакомых в замке я зашёл и в комнату инквизитора второго круга Клауса, чтобы передать ему письменный привет от брата Витуса. И как раз, когда Клаус начал меня благодарить за послание, дверь его комнаты распахнулась и зашёл Флоренс Мартин, глава коллегии инквизиторов Раттермарка. Он не стал обращать внимание на мое присутствие, и при постороннем для инквизиции человеке сразу бросил Клаусу обвинение в том, что тот совратил его племянницу. Клаус спокойно ответил, что это неправда и их с Алиной связывает только дружба и ничего более. Но получил в лицо от Флоренса следующее гневное обвинение в трусливом сокрытии правды. Клаус, видимо, не сильно хотел оправдываться в моем присутствии, а Мартин напирал, что у него есть доказательство неподобающих инквизитору отношений от человека, которому он верит. А потом показал Клаусу какую-то записку. И вот после этого Клаус совсем замолчал. Мне кажется, что именно это безразличное молчание в ответ на все обвинения так взбесило Мартина, что он прямо там, в комнате Клауса произнёс ритуальные слова отлучения.

– Это всё, что ты слышал?

– Почти. Напоследок Флоренс добавил, что видеть отлученного инквизитора в Кадрансе ранее, чем через год не желает. А ещё, когда за главой коллегии инквизиторов закрылась дверь, я заметил, что Клаус очень сильно огорчен. Он всё не мог поверить в случившееся, качал головой и при этом всё время еле слышно повторял: «Эх, Алина, Алина, зачем ты так. Не ожидал от тебя, совсем не ожидал».

– Что было дальше?

– Ничего. Я понял, что ответного письма не дождусь, вежливо попрощался с Клаусом, увы, но он мне только молча кивнул вслед, и покинул Кадранс. В тот момент мне казалось, что Клаус прав и Мартин, говоря о человеке, которому полностью доверяет имел в виду свою племянницу. А вот сейчас, заново вспомнив все подробности истории, я думаю, что он говорил о другом человеке.

– Что ж, спасибо тебе. Твое свидетельство очень поможет поискам справедливости в этом непростом деле.

– Я был рад помочь всем, чем могу уважаемому мной инквизитору Клаусу. Истинно говорю, я свято верю, что твой наставник невиновен, – брат Иль в подтверждение своих слов закивал головой, а потом неловко ткнул тяжелый кожаный мешочек в руку Тёму. – Прими от меня эту скромную поддержку твоих поисков справедливости.

Первый порыв Тёма был отдать деньги назад. Уж очень во всей этой сцене присутствовало желание человека, чувствующего свою вину, загладить её хоть каким-либо способом. Облегчать совесть брата Иля норд не собирался.