Николай Липницкий - Дорога домой

Мужик кивнул, глядя на вас выпученными глазами. Я забрал ижевскую вертикалку, прислоненную к столу и снял со спинки стула патронташ.

— Зови охранника. Только спокойно, — слегка нажав финкой на горло, сказал Дима. — Если он что-то заподозрит, нам терять нечего.

— На что вы надеетесь? Вам не уйти, — прохрипел бригадир.

— Не уйдём, так вас здесь, упырей, покрошим, — ответил я. — Зови!

— Григорий! — крикнул бригадир.

— Ась? — раздалось за стенкой вагончика.

— Зайди, дело есть!

— Ну что там ещё? — охранник неохотно зашёл в помещение и удивлённо ойкнул, увидев направленные на него стволы ижевки.

— Тсс, — приложил я палец к губам. — Ружьишко-то отдай. И патронташ тоже. А теперь проходи поближе к своему корешу.

Оставив за столом связанных друг с другом бывших хозяев, мычащих что-то сквозь самодельные кляпы, мы притаились возле выхода. Сдачу инвентаря контролировали только три охранника, один из которых сейчас связанный с кляпом во рту сидит в вагончике. Остальная охрана уже собралась поодаль возле задрипанного москвича и жигулёнка — семёрки, на которых обычно нас сопровождала. Из окошка прорабской было видно, как они передают по кругу бутылку самогона. А что, рабочий день подходит к концу, можно и расслабиться.

— Дима, выскакиваем из дверей. Ты налево, я направо. Сразу открываем огонь по охранникам. Ты берёшь на себя вон того, что стоит возле штабеля. Я беру второго, возле бульдозера. Стреляем только по одному выстрелу, второй патрон не тратим, и сразу к седельному тягачу. Там второй выстрел и в машину. И работаем быстро. Не мешкаем.

— Принял.

— Тогда вперёд.

Мы выскочили из вагончика и, почти одновременно, выстрелили по своим целям. Такого нашего появления никто не ожидал. Димка своего достал, а мой от неожиданности кувыркнулся за бульдозер, выронив ружьё и что-то вереща. Тот самый худосочный парнишка, которого я отпихнул локтем, метнулся к гусенице бульдозера и подхватил ружьё. Народ заволновался, но больше никто не решился на открытое действие. Мы побежали к КРАЗу и запрыгнули в кабину. Я уже закрывал дверь, когда в неё просочился парнишка, потеснил меня на сиденье и, высунув стволы в окно, жахнул дуплетом. В ответ так же раздались выстрелы. К нам бежали оставшиеся охранники, стреляя на ходу. Дима завел машину, повёл по просеке и, выскочив на просёлок, притопил на всю железку.

— А вот и погоня, — проговорил Димка, ворочая огромный руль. — Семёрка на хвост садится.

— Москвича не видать? — спросил я.

— Нее. Куда ему? А жигуль бодрый. С хвоста не скинем.

Километров пять мы ещё мчались, сохраняя лидерство. Потом семёрка стала нагонять, пытаясь обогнать слева. Дима крутанул руль, и преследователям пришлось отстать. Послышались выстрелы, видимо по колёсам, но пока бог миловал.

— Дима, ненароком, как бы не специально, пропускай их справа, — скомандовал я.

— Ты что задумал?

— Если их сейчас не пропустим, они нам колёса прострелит. И тогда попадём в аховое положение. А если увидят, что получится обогнать, колёса пожалеют. Это, как-никак их машина. Резиной по нынешним временам не разбрасываются. Они как планируют: обгонят, стволы в лобовое стекло наставят и всё.

— И?

— А мы им во время обгона картечь в крышу с двух стволов. Они же подставятся. А крыша у жигуля не бронированная. Жестянка. Прострелим, как бумагу. Пацан, готов?

— Готов. Зарядил. Меня Гошей зовут.

— Отлично, Гоша. Разряжаешь дуплетом своё ружьё и сразу из моего туда же. Бей в район водительского места.

Получилось, как пописанному. Жигули уже обгоняли нас, когда парень дуплетом жахнул из окна. Аж в ушах зазвенело. Тут же, бросив ружьё под ноги, перехватил моё и выстрелил опять. Семёрка пошла юзом, влетела под КРАЗ и, отброшенная бампером, вылетела в кювет и перевернулась. Не загорелась, конечно, но из неё никто так и не вылез. По крайней мере, пока я, перегнувшись через Гошу, смотрел в окно. Я уже опять усаживался на место, когда раздался ещё один удар, который бросил меня головой в лобовое стекло:

— Что это было? — спросил я, потирая ушибленный лоб.

— Прикинь! — возбуждённо заорал Дима. — Эти придурки на москвиче наперерез выскочили и решили своей консервной банкой нам дорогу перекрыть.

— И что?

— Да вон, из кювета выбираются. По-моему им догонять уже не хочется. Да и не на чём. Вон, кого-то на руках выносят. Идиоты.

— Больше никого не видать?

— Не видно. Кажись, оторвались. Только соляры немного. Они же с утра заливаются. А за день пожгли немало.