Сергей Садов - Ледяная принцесса. Цена власти [litres]

Дискуссия длилась минут десять, но всем была ясна ее бессмысленность. Изменить ситуацию мог только прямой приказ Руорена, но профессор, видимо, решил принять решение командира отряда, оставшись верным своим методам.

– Не одобряешь? – поинтересовался он, когда все разошлись по комнатам и осталась только Ленайра, которая как сидела, так и не встала с места. После того как решение было принято, она вообще больше не вступала в споры.

– Профессор… прошу прощения, что… в общем, вы уверены, что сейчас время для ваших экспериментов?

– О чем ты? В конце концов, Торвальд прав, список возможных предателей не такой уж и большой…

– Вот именно… вот именно, профессор.

– О чем ты? – Тревожную интонацию в голосе девушки профессор уловил моментально. – У нас же перевес в силах… разве нет? Что нам может грозить?

– Профессор… знаете, в чем ваша беда? Может, я скажу грубость, но все же постарайтесь понять, я не хочу вас оскорбить или обидеть, просто констатирую факт: вы боевик. И вы привыкли все измерять силой: количеством солдат, оружия и тому подобным. В таких же делах сила часто мало что значит, если не знаешь, куда ее приложить. А вы все-таки, как сами признались, не специалист в таких играх. Вы точно уверены, что воспользуетесь силой правильно?

– Не совсем понимаю…

– Я пока тоже, а потому и предложила выход из ситуации, который точно не просчитывался нашими противниками. А вот решение искать предателя силами выпускников боевого факультета… боевого, м-да… оно легко просчитывается, и мне кажется, нас к нему старательно подводили.

– Подводили?

– Я точно такую же карту видела на столе полковника Дерча. Если бы сегодня ее не показала вам я, то завтра, возможно, вы услышали бы все от него. Предсказать же реакцию юнцов, возомнивших себя вершителями судеб империи, несложно.

– Юнцов… – Руорен многозначительно глянул на Ленайру.

– А я – исключение, – прекрасно поняла этот взгляд Ленайра и поднялась. – Я росла во дворце, к тому же меня всегда окружали личности, которым вечно что-то было от меня нужно. В такой обстановке поневоле научишься разбираться в людях и в том, что может ими двигать. Так вот, когда меня вот прямо так пытаются ткнуть носом в нечто очень важное – это всегда настораживает. В конце концов, не считайте контрабандистов глупее себя. Неужели у них не хватило бы ума сообразить, что такие вещи просчитываются на раз и их осведомитель окажется под ударом? Будь они глупцами, не было бы с ними столько проблем.

– Они могли учесть, что наша группа состоит из новичков.

– Да нашу группу, скорее всего, они вообще в расчет не берут, ну разве как магов, создающих им дополнительные проблемы, выставляющих везде свои сигналки. Но здесь и без нас хватает опытных людей, которые выросли на границе. Те же патрульные отряды такие совпадения привлекут.

– Патрульные отряды сменились, здесь сейчас новички, помнишь?

– Да-да. Но ветераны из крепости никуда не делись. В любом случае, будь на их месте, я не стала бы полагаться на то, что такая вещь останется без внимания. В конце концов, от наличия в крепости предателя зависит их безопасность. Вместо этого я подсунула бы нам конкурентов… Приехали маги, поставили ловушки, в них попались контрабандисты… все довольны. А нам подсовывают подтверждение предательства. Зачем?

Профессор задумался.

– Не знаю.

– Вот и я не знаю. – Девушка направилась в спальню, но обернулась: – И наша группа вовсе не та, с которой я согласилась бы выяснять это, идя на поводу неизвестного кукловода. Профессор… Вы только что сказали Торвальду, что командир не только должен принимать решения, но и нести ответственность за них. Прошу вас… Вы ведь сами понимаете, что Торвальд – неспособный командир. За сегодняшнее решение ответственность ведь придется нести не Торвальду, а вам.

Профессор еще некоторое время молча сидел, глядя на закрывшуюся в комнату девушек дверь.

– Что-то ты очень уж накрутила, Ледяная Принцесса, – покачал он головой. – Или жизнь при дворе действительно меняет человека – везде сложные заговоры начинают мерещиться.

В предыдущие дни Ленайра все чаще и чаще отправляла своего Грома полетать вокруг крепости вдоль дорог, пристроив ему на лапу записку. Когда же было принято решение продолжать расследование, несчастный ворон совсем потерял покой и летал не только днем, но и ночью, злобно сверкая глазами в сторону хозяйки.

– Знаю, что устал, но пожалуйста, прошу тебя, разыщи их, миленький, – буквально умоляла ворона Ленайра, поглаживая перья птицы. Гром еще раз сверкнул глазом, потом по-человечески вздохнул и протянул лапу. Обрадованная девушка тут же прицепила ему новую записку и открыла окно. Ворон вылетел и скрылся в небе.