Андрей Васильев - Файролл. Квадратура круга. Том 1 [litres, СИ]

И в первую очередь мне лично.

Потому и трудился я в поте лица в редакции всю среду. И в четверг даже приехал, чтобы убедиться, что все прошло благополучно. То есть – сидел с народом, читал на форуме отзывы и комментарии к статьям.

В результате, не мне пришлось ругаться на опаздывающую Трень-Брень, что было бы достаточно предсказуемо, а, наоборот, – она, злая как собака, ожидала меня.

– Я! – заорала она, подлетая ко мне. – Я! Я сваливаю с последней пары, даже не обедаю – и чего? Полчаса тут балду пинаю, тебя жду!

Что примечательно – волком смотрела на меня не только она, но и стражники на стенах, и Флоси из-под своей телеги, и несколько сокланов, и служанки, туда-сюда снующие по двору, и даже охотничьи собаки, забившиеся в псарню. Так-то они обычно по двору сновали, но только не сегодня.

Судя по всему, ожидая меня, Трень-Брень по мере сил развлекалась, убивая время, и тем немало переполошила народонаселение замка.

– Не ори, – попросил ее я. – Форс-мажор случается. И вообще – если я сейчас все твои грехи перебирать начну, то мы до вечера так никуда и не отправимся!

Трень-Брень обвела взором двор, отчего в нем установилась мертвая тишина, а стражники и вовсе начали хвататься за оружие.

– Да идите вы уже туда, куда собирались! – не выдержала Фрейя, стоявшая неподалеку. – Хейген, забери эту чуму отсюда, Христом-богом прошу! Дай тишины!

– Кро всех предупредила о вечернем мероприятии? – спросил я у нее. – Не забыла?

– Меня да, – кивнула магичка. – И остальных тоже. Она письма разослала всем по внутриклановой почте.

Странно. А мне ничего такого не пришло. Как видно, рожей я не вышел.

Обидно.

– Пошли, – сказал я фее и открыл портал. – И веди себя там хорошо, ясно?

– Постараюсь, – уклончиво пообещала фея, поймала мой скептический взгляд и немного возмущенно повторила: – Нет, правда постараюсь.

А Назира, что примечательно, опять не видно. Надо полагать, очередные ценные указания в замке Атарин получает.

Но оно и хорошо. Ни к чему ему слышать то, о чем будет идти речь в замке Ордена.

Хотя его отлучки стали происходить все чаще и чаще. Может, Хассан просто решил, что я уже не нуждаюсь в опеке?

Что удивительно – фея не соврала. На этот раз она рыцарей, стоящих на входе, не дразнила, диковинки, развешенные по стенам коридоров руками не хватала, и даже не попыталась чего-нибудь стащить.

И это, если начистоту, немного напрягало. Может, она просто на мелочи не разменивается и готовится к чему-то масштабному?

Или ребенок просто повзрослел?

Признаться, я порядком опасался того, что Лео фон Ахенвальд возьмет, да и не примет меня сразу, припомнив мой давний отказ от задания, которое он решил мне поручить. Там что-то связанное со Странником было, который тогда еще не носил титул Черного Властелина, если не ошибаюсь. Очень старый магистр моим отказом тогда был расстроен, помню.

Но нет, обошлось. Ему доложили о нашем приходе, и уже через минуту он благосклонно взирал на Трень-Брень, которая радостно гомонила, называя его «дедой Лео» и вываливала на него кучу разнообразных новостей из своей пестрой жизни.

– Чудо что у вас за дочь, – сообщил великий магистр мне, улыбаясь. – Такая непосредственная, такая открытая. Это редкость в наше непростое время!

– Что на уме, то и на языке, – отозвался я, подходя поближе к старому рыцарю. – Правда, ума немного, потому и понять из этой кучи словесного мусора можно только часть. Тренька, да угомонись ты!

Рявкнуть было нужно, потому что фея, поблескивая хитрыми глазенками, начала выпрашивать у магистра «вот эту блескучую штучку», которой являлся здоровенный медальон, висящий у него на груди и, несомненно, являвшийся символом высшей власти в Ордене.

– Ла-а-а-адно, – фея убрала свои загребущие ручонки от раритетной цацки. – А где тот здоровенный рыцарь, который всегда от меня в восторге? Как его… Де Бин? Ну шлем у него еще такой звонкий!

– Он, должно быть, на тренировочном дворе, – услужливо подсказал ей фон Ахенвальд. – Полагаю, он будет очень, очень рад тебя видеть. Скажи любому из рыцарей стражи, что я просил тебя к нему сопроводить, и он с радостью примет на себя эту обязанность.

Фея пискнула и шустро покинула нас.

– Бедный де Бин, – покачал головой великий магистр. – Он, признаться, с последней их встречи еще толком не отошел. Не привык он к общению с детьми. Но отказать вашей дочери я не могу, видимо, старость совсем на пороге. Сентиментальным становлюсь.