Константин Крапивко - Бог пива [litres]

– Ано ледре мадино ква пале индино!

С пятном ничего не произошло, оно продолжало неспешно расти. Может, не с тем выражением зачитал? Я выудил сигарету, подошел к пятну (пятно было уже с футбольный мяч) и прикурил из его центра. В самом деле ведро воды вылить? Ладно, успеется, надо еще поэкспериментировать…

– Ано ледре мадино, – сказал я сурово, – ква пале индино!

С пятном ничего не случилось, правда, сигарета у меня в зубах погасла. Я бросил ее в направлении пепельницы и проканючил:

– Ано, ну ледре уже мадино…

Мои упражнения в декламации прервал дверной звонок. Я было решил не открывать, не хотелось отвлекаться, но посетитель оказался упорнее меня. Посетитель был просто хам. Сначала он трезвонил не переставая, а потом начал колотить в дверь так, будто твердо решил ее высадить. Я бросился в прихожую.

– Сдурели, что ли?! – проорал я на дверь. – Морду набью! В бараний рог скручу! Полицию вызову!

– Ой, открывайте скорее, – раздался взволнованный голос. – Нас так затопило, так затопило…

– Как так затопило? – тупо переспросил я, открывая дверь. – В каком смысле?

– Как, как… – передразнила соседка снизу, тощая скандальная тетка, отталкивая меня и врываясь в квартиру. – Следить надо за водой!

Я побежал за ней в ванную – в ванной было сухо. Я побежал за ней на кухню – на кухне луж не наблюдалось. Я побежал за ней в туалет – туалет оказался в порядке.

– Ничего не понимаю, – запричитала соседка. – У нас прямо ливень с потолка…

– Мы-то тут при чем? – нагло возмутился я. – Может, трубы прорвало между перекрытиями?

– Трубы? Побегу разбираться в правление!

– Конечно. Такие вещи они обязаны чинить бесплатно.

Окрыленная последним замечанием, соседка исчезла. Я запер дверь, достал зажигалку из кучи в коридорной тумбочке и задумчиво прикурил. Вот и ликвидировал пятно… Что за чертовщина творится с моими заклинаниями?! Но главное, главное – они работают! Вовсю пашут! Ударно трудятся! Фигарят! Горбатятся! Дей-ству-ют!!!

Я сходил посмотреть, как там пятно. Пятно пованивало горелым, но расти, кажется, перестало и краснота из его центра ушла. Надо было успокоиться и хорошенько все обдумать, а то как бы бед не натворить. Я распахнул окно, чтобы проветрить кабинет, облокотился на подоконник и высунулся под дождь.

С дедом бы сейчас посоветоваться… Эх, дед, дед… Кстати, в такую погоду (едва моросит и водяная взвесь в воздухе) рыбачить хорошо. Одно из самых ранних моих воспоминаний: я просыпаюсь, закутанный в телогрейку, передо мной спина деда и река, а слева и справа уже лежит по щуке. Обе длиннее меня… Хотя это было еще на Тоболе, в Казахстане, и никаким дождем там и не пахло. В дождь мы любили рыбачить потом, уже в Подмосковье. Лесной пруд, караси. Иногда дождь расходился, и дед, посмеиваясь, напевал в прокуренные усы свои мелодичные вирши. И тогда, бывало, дождь стихал. Мне это казалось то фокусом, то чудом, то совпадением – бывало, что и не стихал и под те же дедовы вирши начинал лить как из ведра, и тогда мы бежали спасаться в машину…

Стоп! Не надо так тупить! Быть такой идиотиной! А дланью-то, дланью я куда показывал, заклиная? Я бросился к креслу, безжалостно согнал с него кошку и постарался воспроизвести свою позу (когда колдовал «зажигалку»): вальяжно откинулся на спинку, нога на ногу, левая рука под головой, правая вытянута к пепельнице, палец показывает вниз, на кончик сигареты. Палец-то вниз, а вот кулак и вся остальная рука – аккурат на пятно! Ой-е… ой… я, когда «капель» декламировал, – руками за подлокотники держался, вот оно вниз и долбануло. М-да, неловко-то как вышло… бедные соседи! Ладно, пес с ними. Я им потом, как разберусь, ремонт наколдую… А я разберусь. Времени впереди у меня много. Вся жизнь у меня впереди!

Чай закончился, я сбегал на кухню, плеснул в стакан еще коньячку и заодно захватил с собой бутылку, чтобы не вставать лишний раз. Катьку, которая успела устроиться на клавиатуре, переложил на принтер и запустил программку, проверяющую в «Кольце миров» деструктивную способность заклинаний. А то как бы невзначай метеоритный дождь не вызвать, землетрясение или извержение вулкана… Я теперь, похоже, все это могу. Жаль все-таки, что я не террорист: ужо показал бы проклятым капиталистам!

Откинувшись в кресле, я начал размышлять о новых теоретических возможностях, неожиданно открывшихся передо мной. Мысленно просмаковал церемонию вручения мне Нобелевской премии… Да что премия – чепуха премия! Лучше я использую колдовство в корыстных целях. Все женщины будут любить только меня. Я сделаюсь верховным правителем Земли. Возьму к ногтю миллиард-другой… Все станут меня уважать. «О-о-о, – скажут все, – никто еще не брал к ногтю миллиарда. Это великий человек!»