Ллойд Александер: Верховный король [litres]

Волшебник взял со стола перо, открыл книгу и вывел смелой твердой рукой: «И так Помощник Сторожа Свиньи стал Верховным королем Придайна».

– И это тоже немалое сокровище, – сказал Гвидион, кладя ладонь на кожу книги. – «Книга Трех» теперь стала историей и сокровищницей знаний. Не представляю, что же большее можно подарить тебе. Не могу предложить тебе и королевские отличия, потому что настоящего короля отличает его сердце. – Высокий воин положил руку на плечо Тарену. – Прощай. Мы больше не встретимся.

– Возьми тогда в память обо мне Дирнвин, – сказал Тарен.

– Дирнвин твой по праву, – ответил Гвидион, – как это и должно быть.

– Но Араун убит, – возразил Тарен, – зло повержено, и для огненного меча больше нет дела здесь, в Придайне.

– Зло повержено? – нахмурился Гвидион. – Ты научился многому, но усвой и этот последний, самый тяжкий урок. Ты победил лишь чары зла. Это было, пожалуй, самое легкое из всех твоих испытаний. Только начало, а не завершение дела. Неужели ты думаешь, что само зло можно победить так быстро? Нет, оно живо, покуда люди будут ненавидеть и убивать друг друга, покуда жадность и неразумный гнев будут подстрекать их. Против этого даже огненный меч бессилен. Доброта, согревающая человеческие сердца, – вот то пламя, которое невозможно погасить.

Эйлонви, которая до сих пор молча стояла в стороне, теперь подошла к Тарену. Глядя ему прямо в глаза, девушка медленно вытащила из складок плаща золотой шар.

– Возьми это, – тихо промолвила она, – хотя он горит не так ярко, как любовь, которая зажглась между нами. Прощай, Тарен из Каер Даллбен. Помни меня.

Эйлонви уже собиралась отвернуться и кинуться вон из хижины, как вдруг глаза ее вспыхнули голубым огнем, она топнула ногой и воскликнула:

– Это несправедливо! Разве я виновата, что родилась в семье волшебниц? Я не просила наделять меня магической силой! Навязывать человеку непрошеное волшебство хуже, чем заставлять его носить башмаки, которые ему не по размеру! Не понимаю, почему я должна владеть тем, чего не желаю?

– Принцесса из Дома Ллира, – торжественно произнес Даллбен, – я ждал, что ты сама произнесешь эти слова. Ты и в самом деле хочешь отказаться от редкого наследия – владения волшебством?

– Да, да, конечно! – закричала Эйлонви. – Если волшебство – та преграда, что разделяет нас, то я с радостью бы от него отделалась!

– Это в твоих силах, – сказал Даллбен. – И в твоих руках, а точнее, у тебя на пальце. Кольцо, которое ты носишь, подарок лорда Гвидиона. Оно дарует исполнение любого твоего желания.

– Что? – взорвалась Эйлонви, вспыхнув от гнева и радости одновременно. – Ты хочешь сказать, что все эти годы я носила кольцо, исполняющее любое желание? Ты ничего не говорил мне об этом! Это несправедливо! Это хуже! Это… это… ведь я могла бы просто пожелать, и Черный Котел бы разрушился! Или в мгновение найти Дирнвин! Я могла бы пожелать победы над Арауном! Без единой жертвы и опасностей для живых! И я никогда не слышала и не знала об этом!

– Дитя, дитя, – остановил поток ее гневных слов Даллбен, – твое кольцо может исполнить лишь одно желание. Но зло многолико. Его не победить враз, не уничтожить одним только желанием. К тому же кольцо может послужить лишь тебе одной и осуществить желание, запрятанное глубоко в твоем сердце. Я не говорил тебе раньше о свойстве кольца, потому что не знал наверняка, чего ты хочешь.

Даллбен теперь не улыбался. Он был серьезен и даже торжествен.

– Поверни один раз кольцо на пальце, – промолвил он. – Пожелай от всего сердца, чтобы твой волшебный дар исчез.

Удивленная и почти испуганная, Эйлонви закрыла глаза и сделала то, что велел ей старый волшебник. Кольцо вспыхнуло, но лишь на долю мгновения. Девушка вскрикнула от боли. А золотой шар в руке у Тарена в тот же миг угас.

– Все свершилось, – прошептал Даллбен.

Эйлонви заморгала, будто только что появилась из тьмы на яркий свет, и огляделась вокруг.

– Не чувствую никакой разницы, никаких изменений, – заметила она. – Неужели моя волшебная сила по-настоящему исчезла?

Даллбен кивнул.

– Да, – тихо сказал он. – И все же ты навсегда сохранишь в себе то волшебство и тайну, что есть у всех женщин. И боюсь, Тарен, как все мужчины на свете, не раз еще будет ошарашен и сбит с толку твоим женским волшебством. Однако тут ничего не попишешь. Так происходит всегда. А теперь возьмитесь за руки и дайте друг другу слово верности.

Они повиновались. Все окружили только что обрученную пару тесным кольцом, чтобы пожелать им счастья, обнять и поцеловать. Затем Гвидион и Талиесин вышли из хижины. Даллбен поднял свой ясеневый посох.