Сара Маас - Королевство стужи и звездного света [litres]

Глаза Риза наполнились тревогой.

– Я хочу оставить ее картину. Повешу в своем будущем кабинете, чтобы мы не забывали.

Не забывали о случившемся и о том, ради чего мы трудились после войны. С той же целью я повесила в зале шпалеру Аранеи с гербом Двора ночи.

Риз поцеловал меня в щеку и перешел к следующей картине.

– Тоже детская трагедия, но более привычная, – засмеялся он.

– Этому мальчишке повезло. В день атаки он с родителями очутился далеко от Велариса. И потому он рассказал о «страшной беде», случившейся с ним в день зимнего солнцестояния. Оказалось, ему подарили совсем не то, на что он рассчитывал. И прежде всего, среди подарков не нашлось щенка. Его картина – не воспоминание, а взгляд в желаемое будущее, где он с псом живет в большом красивом доме. Родители же ютятся в собачьей будке.

– Да поможет Матерь его родителям.

– Это он соорудил «красочный» пузырь.

– Да поможет Матерь вам с Рессиной.

Я толкнула его в бок:

– Чем смеяться, проводи меня домой. Я, между прочим, проголодалась.

– Почту за честь, госпожа верховная правительница, – ответил Риз, церемонно поклонившись.

Я показала ему язык и крикнула Рессине, что вернусь через час. Она предложила не торопиться, поскольку следующая группа придет лишь к трем. Начальные занятия мы решили проводить вместе, чтобы познакомиться с родителями, опекунами и, конечно же, с детьми. По нашим расчетам, на знакомство со всеми группами уйдет не менее двух недель.

Риз подал мне плащ, поцеловал, и мы вышли на улицу. День выдался солнечный, но холодный. Вокруг нас бурлила Радуга. Художники и владельцы магазинов узнавали нас и приветственно кивали.

Я взяла Риза под руку, наслаждаясь его теплом.

– Странно, – пробормотала я.

– Что странно? – спросил он, наклоняясь ко мне.

Я улыбнулась. Ризу, Радуге, городу.

– Чувство радостного волнения, с которым я просыпаюсь каждый день. Видеть тебя, работать. Просто жить здесь.

Почти год назад я говорила совсем противоположное. И желания у меня тогда разительно отличались от нынешних. Наверное, Риз это тоже вспомнил, и его лицо потеплело. Он понимал мое состояние.

– Знаю: впереди еще полным-полно больших и малых забот. С какими-то нам придется столкнуться раньше, с какими-то – позже.

Часть звезд в глазах Риза померкла.

– Нужно что-то делать с недовольными иллирианцами, с человеческими королевами. С людьми здесь и на континенте. И все же…

Я умолкла, не в силах подобрать нужных слов и произнести их на людной улице, где столько глаз. Я наклонилась к Ризу, погрузилась в его несокрушимую силу и сказала по связующей нити: «Ты даришь мне столько счастья. Моя жизнь пронизана счастьем, и я никогда не устану благодарить судьбу за то, что в моей жизни есть ты».

Сказав это, я посмотрела на него. У Риза по щекам текли слезы, но он ничуть не стыдился прохожих. Я смахнула несколько слезинок, пока ветер не заморозил их.

– И я, дорогая Фейра, не устану благодарить судьбу, что в моей жизни есть ты, – прошептал он мне на ухо. – Что бы ни ожидало нас впереди, – он радостно улыбнулся, – мы это встретим вместе. Вместе насладимся каждым прожитым мгновением.

Я снова склонилась к нему. Риз обнял меня за плечи. На руке мелькнула татуировка, которая была и у меня. Обещание никогда не расставаться, вместе шагая до самого конца.

И даже потом.

«Я люблю тебя», – сказала я по связующей нити.

«Разве меня можно не любить?»

Я хотела пихнуть его локтем, но Риз быстро поцеловал меня. «За звезды, которые слушают, Фейра».

Я смахнула с его щеки последние слезинки. Щека была теплой и мягкой. Мы свернули на улицу, ведущую к нашему дому. К нашему будущему и всему, что ждало впереди.

«За мечты, которые исполняются, Риз».

За время работы над романом в моей жизни произошло два кардинальных события. Минувшим летом, когда черновик «Королевства стужи и звездного света» был готов на треть, мне позвонила мама. Таких звонков не пожелаешь никому. Она сообщила, что у отца обширный инфаркт и вероятность благополучного исхода крайне мала… Все случившееся потом граничило с чудом, и то, что отец по-прежнему жив и вскоре увидит мою новую книгу, наполняет меня невыразимой радостью.

Я навсегда останусь глубочайше благодарна потрясающей команде врачей и медсестер отделения интенсивной терапии клиники Вермонтского университета в Берлингтоне не только за спасение моего отца, но и за беспримерную заботу и поддержку, которую он и вся наша семья получили за те две недели. (На это время мы поселились в клинике.) Медсестры отделения всегда останутся для меня героинями. Неутомимость, с какой вы делаете вашу нелегкую работу, неизменная доброжелательность и потрясающий профессионализм – темы для современных легенд. В самые мрачные наши дни вы дарили луч надежды и делали все, чтобы мы не чувствовали тяжести забот, обрушившихся на нас. Снова и снова я благодарю вас за все, что вы сделали и делаете не только для моей семьи, но и для бесчисленного множества других семей.