Кристин Террилл - Все наши вчера [litres]

Джеймс-старший улыбнулся.

– Все в порядке. Вселенная не взорвется.

Лицо Финна напряглось.

– Что?

– Встреча с самим собой – не больший парадокс, чем все остальное, что вы сделали, – сказал мой Джеймс. – Он вам соврал.

– Я подумал, что это может выиграть мне немного времени, если вы двое отправитесь за мной в прошлое. – Джеймс-старший ухмыльнулся. – В конце концов, мы трое были неразлучны.

Мой Джеймс сделал шаг вперед, к себе самому.

– Пожалуйста, не трогай их. Отпусти их.

– Я не могу. Они пытаются убить нас.

– Только те, которые из твоего времени! Делай с ними что хочешь, если так надо, но Марина…

– Марина на каждом шагу пыталась помешать нам, раз за разом, всеми мыслимыми способами. Эта девчонка, – он положил руку мне на макушку, – не остановится, пока мы не умрем.

– Пожалуйста! – взмолился мой Джеймс. Я смотрела, как он спорит сам с собой, и у меня ум за разум заходил. – Я не хочу, чтобы она страдала, – а значит, и ты в глубине души этого не хочешь!

– Тебе еще предстоит узнать, что все меняется. А теперь я буду вам признателен, если мы покончим с этой жалкой попыткой отвлечь меня, – он повысил голос, – пока Эм крадется через черный ход! Вы думаете, я не знаю, что ты велел бы ей сделать в этой ситуации?

Финн-старший помрачнел.

– Думаю, это потому, что гений – ты, а не я.

– Эм, честное слово, если ты не выйдешь немедленно, я тебя заставлю об этом пожалеть! – крикнул Джеймс.

Тишина. Я задрожала. Я не желала знать, кто такая эта Эм. Эта невозможная картинка уже сложилась в моем мозгу, но я не могла взглянуть ей в лицо.

Джеймс-старший наклонил голову. Казалось, он искренне разочарован.

– Ну ладно же.

– Не-е-ет! – всхлипнула я, ожидая, что моя кровь снова вскипит от электрического разряда. Но ничего не случилось. Я открыла глаза и увидела, что он стоит на коленях рядом со мной. Он коснулся моих пальцев, и на мгновение это показалось объятьями – это успокаивающее тепло его кожи. А потом он быстро рванул мои мизинец и указательный палец назад, и я услышала тошнотворный треск. Через секунду пришла боль, и я взвыла.

Мой Финн выкрикивал ругательства, а Финн-старший кинулся ко мне. Даже в полубессознательном состоянии я почувствовала, как к моей шее прижался металл, и Финн-старший застыл.

– Прекрати! – крикнул кто-то. – Прекрати это! Я иду!

В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь моими приглушенными всхлипами. Я не могла думать о том, кто это идет, о том, каким знакомым мне кажется этот голос. Мой мозг, перегруженный болью и страхом, заблокировало, словно дверь между мною и миром. Наверное, так он пытался защитить меня.

– Марина, – сказал кто-то, – закрой глаза.

– Не нужно. Она может…

– Я не хочу, чтобы она это видела. И меня.

Я закрыла глаза, и мимо меня кто-то медленно прошел.

– Брось пистолет! Кидай его сюда, или я… – Шокер сильнее вдавился мне в шею.

– Хватит! Только тронь ее еще раз – и я тебя убью, подонок!

Что-то тяжелое упало на пол и проехалось по нему.

– Очередные пустые угрозы, малявка?

При этом слове мои глаза распахнулись. Этого не может быть! В руке у Джеймса-старшего был пистолет, и движением дула он заставил девушку в дальнем конце комнаты встать рядом с остальными. Я моргнула. Она была ко мне спиной, но в ее напряженной походке чувствовалось что-то знакомое. Я сложила все фрагменты воедино и почувствовала себя тупым тормозом. Девушка повернулась, и я поняла, почему другой Финн заставил моего Финна закрыть глаза. При виде этой девушки, такой худой и напряженной, с затравленным лицом, мне стало так погано, что захотелось отгородиться от мира, пока она не уйдет.

Потому что это была я.

Марина смотрела на меня, и мне показалось, что ее глаза полны ужаса. Мне захотелось спрятать от нее лицо, убедить ее, что она никогда не станет мной. Она ушла от Джеймса в том ресторане, а я так этого и не сделала. Она уже сильнее меня.

– Марина, закрой глаза, – сказала я. Она заколебалась. – Пожалуйста! Я не хочу, чтобы ты это видела.

Она быстро зажмурилась. Доктор прижал дуло моего пистолета к ее голове, и все его тело напряглось.

– Скажи, где документы, – сказал он.

Несколько мгновений я только и могла, что смотреть на него, уронив челюсть.

– Ты устроил все это лишь затем, чтобы задать мне этот идиотский вопрос?

– Я хотел, чтобы ты почувствовала себя преданной, как чувствовал я, но я прекрасно могу попутно решить некоторые деловые вопросы. Возможно, ты наконец ответишь. Тебе больше нечего терять, но, – он пнул ножку стула Марины, – ей очень даже есть что.